Есть женщины в наших селеньях…

Самария. Поселение Итамар. На его окраине — земледельческая ферма « Hа-Арец-hа-Това» («Хорошая земля»), куда я попала благодаря группе «Место встречи».Ферма принадлежит семье Цимерман. Ее хозяева Рахель и Алон более четверти века тому назад первыми в стране организовали хозяйство с интересной замкнутой экологической системой. И вот уже много лет руководит всем этим миниатюрная, хрупкая женщина, взвалившая на свои плечи тяжелейший труд. Но, по ее словам, он ее ничуть не обременяет, и в реальности этого убеждает исходящая от нее практически ощущаемая   удивительная энергия.

Такое впечатление, что у этой женщины, возраст которой перевалил за 50-летнюю отметку, сутки длятся не 24 часа, а значительно больше. Как иначе можно все успеть по хозяйству, разместившемуся на площади   в 15 дунамов. Здесь и сельскохозяйственные угодья с теплицами, и коровник с птичником, и бассейн с рыбами.

Отвергая помощь наемных работников, она, в основном, все делает она сама, но при этом выглядит абсолютно счастливой, ибо считает, что ее жизнь полна смысла, что занятия сельским хозяйством на Святой Земле – ее   предназначение. И пока Господь благословляет ее начинания, она будет продолжать это дело.  Ведь народ Израиля – народ земледельцев. А потому надо, уважая землю, обрабатывать ее соответствующим образом.

Она говорит о том, что именно таких принципов, основанных на духовности, придерживались наши предки, жившие много-много веков назад. Они, естественно, не имели никакого понятия о господствующей сегодня в сельском хозяйстве химии. Все это отражено в Торе. Надо только уметь ее читать.

Недаром на табличке, висевшей около входа в теплицу, написаны слова: «Благословен Ты, Господь, Бог наш, Владыка вселенной, сотворивший мир, в котором нет недостатка ни в чём, и создавший в нём прекрасные творения и прекрасные деревья, дабы наслаждались им сыны Адамовы».

К такому мировоззрению Рахель пришла не сразу. Ведь она родилась в Канаде, в ассимилированной светской семье. Ее родители – отец владелец большой текстильной фабрики, лежащей в основе семейного бизнеса, и мать, актриса, были далеки от своего еврейства.  К тому же после развода (ей тогда было шесть лет), и вовсе создали новые семьи с людьми другой национальности.

Несмотря на это, детство девочки было счастливым. Она снималась в кино и рекламе, получила хорошее начальное образование, поступила в торонтский университет. Серьёзно занималась марафонским бегом и выступала на солидных соревнованиях, а также увлекалась индийской философией. Мечтала о поездке в Индию. О сионизме же не имела ни малейшего понятия.

Но однажды эту увлекающуюся натуру сумел заинтересовать профессор, придерживавшийся левых взглядов. Увидев по телевизору репортаж с тель-авивской площади Царей Израиля демонстрацию организации «Шалом Ахшав», он привлек ее внимание к «арабскому вопросу», и девушка отправилась в Израиль с целью борьбы с «этими ужасными сионистами». Долго задерживаться там не собиралась. А потому взяла в дорогу лишь небольшую сумку с самым необходимым.

Самолет приземлился поздно ночью. В полной темноте она добралась из аэропорта до кибуца Лахав и сразу же легла спать. А когда проснулась, то первое, что услышала было пением птиц. Ей показалось, что своим щебетанием они говорили ей: «Добро пожаловать». Затем увидела зелень деревьев и синеву неба. Неожиданно прозвучал внутренний голос, который сказал: «Ты нашла то, что искала».

Вот так она и осталась в Израиле. Включилась в работу организации «Шалом Ахшав». И вскоре оказалась на одной из демонстраций, направленной против поселенцев, проходившей в Хевроне. Совершенно не понимая, что происходит, тоже выступала  «против кровавого сионистского режима».

Неожиданно около нее оказалась женщина, одетая так, как принято в религиозной среде, и заговорила по-английски. Это была Мириам, жена известного раввина Моше Левингера, одного из первых еврейских поселенцев в этом городе.

Она предложила прогуляться по близлежащим улицам. Устроив девушке своеобразную экскурсию, обращала ее внимание на дома, где на стенах видны были узоры, сложенные из Маген-Давидов, а около дверей, в тех местах, где прежде были укреплены мезузы, зияли выбоины.

Теперь эти дома принадлежали арабам, потому что во время ужасного погрома, имевшего место в 1929 году, их прежние владельцы, евреи, жившие в Хевроне более 2000 лет, были изгнаны.   У девушки словно открылись глаза. Она поняла, что имеет искаженное представление о действительности, что абсолютно не знакома с историей своего народа.

А через несколько дней она оказалась Кирьят-Арбе на пятничном ужине в доме раввина Шалома Горовца и его жены Зельды. Вскоре после того, как были зажжены субботние свечи, раздался стук в дверь, и на пороге появился высокий красивый юноша в кипе. Это был Алон Цимерман, который сравнительно недавно сменив светский образ жизни, третий год учился в ешиве.

Парень со спортивной фигурой (он еще недавно серьезно занимался виндсерфингом) произвел на Рахель такое сильное впечатление, что она для себя решила: «Он станет моим мужем!»

Сначала Алон не воспринимал девушку всерьез (уж больно ее взгляды шли в разрез с его), но потом влюбился, и через несколько месяцев они сыграли свадьбу. Хупа была организована в Хевроне, на площади рядом со зданием Бей-Адасса, где в подвальном помещении находится Музей Еврейского Ишува. Там, где в 1980-м году произошло кровавое столкновение евреев с арабами, напавшими на мужчин, возвращавшихся с молитвы у могилы праотцов. Шесть человек было убито (среди них друг Алона), а сам он в числе шестнадцати — ранен.

Кстати, подобно тому, как его отец, прибывший в Израиль из Калифорнии во время войны за Независимость и потерявший в ней близкого человека, одного из первых израильских летчиков, назвал своего сына в честь Муди Алона, он, продолжив традицию,  дал своей старшей  дочке имя  Цвия в честь убитого товарища.

Молодые поселились в иерусалимском квартале Кирьят-Моше. И однажды, когда Алон (это было вскоре после свадьбы) ушел в милуим, кто-то позвонил по телефону. Рахель ничего не поняла и перепугалась. Вернувшись, муж развеял ее страхи. ««Это был мой друг, раввин Ронский», — сказал он. —  Он предлагает нам перебраться в Итамар».

Так они оказались в поселении, расположенном близ Шхема, которое насчитывало пять семей. Рахили было трудно приспособиться к новой жизни без привычных удобств, электричества, к умеренному потреблению воды. Правда, был телефон. Один на все семьи.

Особенно сложно обстояло дело с едой. Будучи сторонницей здоровой растительной пищи, она, в полном смысле этого слова, страдала от недоедания. И этот факт в значительной степени способствовал тому, что Цимерманы решили завести свое хозяйство с экологически чистой сельскохозяйственной продукцией.

Познакомившись с Марио Леви, первопроходцем в сфере выращивания органических овощей в Израиле, они стали разрабатывать свою методику. Помогла ее восточная философия и знания Алона в области биологии, полученные на первом курсе университета в Калифорнии, где он учился до репатриации в Израиль.

Поначалу было очень трудно. Ведь все надо было начинать с нуля, на ровном месте. Первым делом завезли грузовики с почвой из долины, расположенной ниже, и слоем в 20 дюймов покрыли холм, ставший базой для их хозяйства. Начали с выращивания фруктов и овощей, которые реализовывали в Иерусалиме и на побережье.

«Первый год был годом проб и ошибок, — говорит Рахель. – Все рекомендации, которые находили в книгах, не давали результатов. Мы выбросили огромную часть продукции». Усугубила положение и вторая  интифада. Доставка товара потребителю  стала сложной, так как  на дорогах из-за проверок образовывались колоссальные  пробки. А, главное любое передвижение становилось опасным.

Однажды, после неудачной поездки, когда грузовик с помидорами перевернулся, и они потеряли товарный вид, Рахель всю ночь готовила томатную пасту, которую раскупили соседи. Этот случай  привел к тому, что Цимерманы решили изменить модель своего хозяйства. Подумали, что часть урожая стоит перерабатывать в продукцию, не требующую немедленной реализации, занимающую мало места и способную долго храниться. Так появились в их ассортименте варенье и пастила, ледер и гранола, сухофрукты… Причем, все сладости, кроме варенья, готовятся без сахара. Да и в варенье, приготовленном уникальным, без кипячения, способом, этой сладкой добавки – минимум.

Они обзавелись специальной печью для сушки фруктов, контейнером для производства сыров и пекарней, где хлеб делается из покупного органического зерна, которое проращивается, перемалывается и превращается о вкусные бездрожжевые булочки.

Со временем ферма Цимерманов превратилась, как сказали бы в бывшем Советском Союзе, в образцово-показательное хозяйство. Экологически чистое, безотходное, замкнутое, независимое  от  внешних факторов. Что это означает?  То, что электроэнергию, при необходимости, дает электрогенератор; метан, газ для приготовления пищи, получается из коровьего навоза. Используется, естественно, и солнечная энергия.  Все же, что здесь выращивается, удобряется исключительно натуральными продуктами жизнедеятельности  птицы и скота. Без  намека на химические вещества.

Интересно решается проблема водоснабжения. Столь необходимая в хозяйстве вода для полива, в самом прямом смысле слова, падает с неба. Ее собирают в сезон дождей с крыш дома и  сараев.  По  специально оборудованным желобам и трубам она уходит в специально выстроенный огромный бассейн объемом в 1 000 кубов.

В этом бассейне живут декоративные рыбки, которые прекрасно размножаются и идут на продажу. Они же являются чистильщиками, так как питаются, появляющимися там микроорганизмами и водорослями, а потому не дают воде зацвести. Им помогает  биологический фильтр. Что касается их испражнений, то они являются прекрасным органическим удобрением, которое смешивается с продуктами жизнедеятельности  коров и кур.

 

Причем, куры удобряют почву самостоятельно, «путешествуя»  в специальных клетках с дырчатым полом между грядками. Такова уникальная технология, придуманная хозяйкой.

Особый разговор о коровах, голландских, высокоудойных.

Для них, капризных в еде, был куплен особый бычок для того, чтобы потомство было не столь привередливым. Так как коровы едет лишь подножный корм, то их молоко пахнет клевером, а сыры и йогурты из него, имеющие неповторимый вкус,  готовятся  без нагревания,  а потому могут храниться без холодильника.

Еще недавно здесь был прекрасный сад, основу которого составляли многолетие фруктовые деревья, подобранные так, чтобы они цвели и плодоносили по очереди. Это обеспечивало  эффективное опыление и удобное время сбора плодов.

Большинство растений  было высажено не на открытом пространстве, а в теплицах. Между деревьями —  ягодные кусты и овощи, подобранные так, чтобы растения благоприятно влияли  друг на друга. Экономия и места, и воды, подаваемой методом капельного орошения. Верхняя  вода —  для кустарников. Избыток впитывается корнями деревьев. А если случайно появляются сорняки – не беда. Им тоже находится применение в качестве корма для скота.

Между яблонями и сливами росли болгарские перцы и помидоры «шерри»,  которые в органической варианте, вместе с такой же клубникой, первыми поставили на израильский рынок именно Цимерманы. Это была настоящая революция. Тогда у них не было конкурентов. Сегодня, когда органические продукты стали  производить и другие хозяйства, жить стало сложнее. Но это заставляет лишь подходить к вопросам выращивания разных культур более творчески.

Все было продумано до мельчайших подробностей. Теплицы покрывал не полиэтилен, как это принято во многих хозяйствах, а плотная сетка, защищавшая от жгучего солнца, но пропускавшая воздух, проветривающий теплицы, что исключало парниковый эффект, а зимой не препятствовало проникновению дождевой влаги.

Кроме того, такая сетка неприступна для насекомых. Те, же, которым удавалось проникнуть вовнутрь, уничтожались путем опрыскивания растительными маслами, безопасными как для людей, так и для земли, мыльным раствором, золой.

А весной сюда запускались осы, которые уничтожают кладки вредителей. Привлекались на ферму и птички, которые так же неплохо «работали», поедая мушек. А мух поглощали специальные мухоловки, развешанные на деревьях.

Идиллия, да и только. К сожалению, вся эта, прекрасно работавшая система,  рухнула  холодными зимами 2013- 2014 года. Хозяйство  сильно пострадало от большого количества выпавшего снега. Хрупкие конструкции теплиц не выдержали непривычной тяжести. Эту трагедию Рахель пережила очень тяжело. «Когда теплицы были в порядке, я была счастлива. Входила в них, словно в храм.  А теперь все рухнуло, пропали плоды многолетних трудов.  Но, — говорит она, — я молюсь об их восстановлении».

Восстановление же оказалось делом непростым.  Поднять все, что было, оказалось не под силу. Но мастер придумывать, Алон решил перевести свою сельскохозяйственную ферму по китайской и мексиканской системе на основу гидропоники, когда корни растений питается растворами питательных веществ, вытягивая их из воды и аквапоники, представляющую собой искусственную экосистему, в которой ключевыми являются три типа живых организмов: водные животные (в данном случае рыбки).

Раньше это было бы сложно и дорого, так как удобрения пришлось бы покупать. Но сегодня, когда они производятся здесь, на их ферме, мечта стала реальностью. И это позволяет не прекращать работы в год шмиты, то есть на седьмой год, когда земля должна отдыхать, и на ней нельзя производить сельскохозяйственные работы. Правда, плодовых деревьев и ягодных кустарников осталось немного. Доминируют некоторые виды овощей, в частности листовой салат –хаса, зеленый лук. Из ягод — клубника.

Теперь Рахель делает упор на сыры и молочные продукты, а также бо’льшее количество выпекаемого хлеба и думает о новых изделиях с высоким содержанием белка.

Как уже говорилось, Рахель практически все делает сама. Поэтому ее рабочий день начинается задолго до рассвета. Чтобы быть в соответствующей форме, она, не забывая увлечения молодости, отправляется на серьезную утреннюю пробежку. Затем идет в коровник. После дойки сразу же отправляет молоко на переработку в сыры и йогурты. Потом ставит тесто. А тут  подоспевает время будить детей, отправлять их в школу.  Далее —  все остальное. По четкому расписанию.

Правда, теперь ей снова помогает муж, который на довольно долгий период отстранился от дел, так как ухаживал за своими больными престарелыми родителями, которых привез сюда из Америки. Сегодня, когда они ушли в мир иной, он снова вошел в рабочий процесс, и строит планы по строительству малого завода, работающего на альтернативной энергии.

А дети?  Практически не помогают. Ведь две старшие дочери уже вышли замуж и живут в Иерусалиме. У первой — четверо детей, у второй – трое. Третья живет в Итамаре, проходит альтернативную армейскую службу. Сыновья тоже вышли на свою дорогу. Один, после армии, учится в ешиве. Второй, так и остался в действующих боевых войсках. При маме  – четверо младших. Три девочки еще школьницы, а сынок ходит в сад.

Все получили (и получают) воспитание в соответствии с взглядами их мамы, считающей, что в основе его должна лежать простота и нравственная чистота. Конечно, еврейский национальный дух.  Отвергается все иностранное. Она не говорит с ними даже на своем родном английском. В доме нет ни телевизора, ни интернета, ни газет. Нет у них и машины. Вот такая нестандартно-интересная замечательная семья, абсолютно непохожая на другие.

2014

К сожалнию, не всегда все меняется в лучшую сторону. Попав сюда два года спустя, я с колоссальным сожалением увидела, что восстановиться Цимерманам не удалось. В прошлом процветающее хозяйство переживает сильнейший упадок, потому что, несмотря на титанические усилия, так и не удалось оправиться от перенесенных потрясений.

2016

Если вы нашли ошибку, пожалуйста, выделите фрагмент текста и нажмите Ctrl+Enter.

Добавить комментарий

Ваш адрес email не будет опубликован. Обязательные поля помечены *

Сообщить об опечатке

Текст, который будет отправлен нашим редакторам: