На круги своя…

В 1981 году в 20-ти минутах ходьбы от хорошо знакомого всем ташкентцам базара Беш Агач, появилась Площадь Дружбы Народов, на которой вырос Дворец Дружбы народов, ставший главным концертным залом Ташкента. Он был возведен  по оригинальному проекту архитектора Евгения Розанова, использовавшего  элементы  древних строений, фрагменты которых были найдены при  археологических раскопках  Варахша  Кампир-Кала.

А 26 мая 1982 года рядом с ним появился монумент «Дружба народов» — скульптурная композиция, посвященная семье Шамахмудовых (скульптор Д. Б. Рябичев, архитекторы Л. Т. Адамов, С. Р. Адылов)

Эта композиция – дань подвигу, иначе нельзя назвать поступок Шаахмеда Шамахмудова и его жены Бахри Акрамовой, которые в годы войны усыновили и воспитали 15 детей-сирот разных национальностей. Среди них были русские, белорус, украинец, молдаванин, еврейка, латыш, казах, немка, татарин, чуваш…

В 1942 году Николай Вирта писал в газете «Правда»: «Советская Азия – не только грозный воин на полях сражения, не только стахановец на заводах, производящих вооружение, не только, отличник урожая, не только поставщик продовольствия, хлопка, лошадей, витаминов и прочего, и прочего, — она еще и заботливая мать многих, кто лишен фашистами родины, крова, родителей»,

И этой матерью, в первую очередь, стал Узбекистан, в частности Ташкент, бросивший спасительный круг более миллиону людей, среди которых было более 200 тысяч детей-сирот, лишившихся   родителей в результате репрессий, гибели на фронте и в тылу, в блокадном Ленинграде, при бомбежке сел, городов, даже эшелонов, направляющихся в эвакуацию….

Так, совсем недавно, я услышала по радио историю о том, что поезд, держащий курс на Среднюю Азию, был разбомблен на одном из полустанков. Детей, оставшихся сиротами, привезли в Ташкент, посадили на центральной площади под чинарой, и предложили узбекам разбирать их по семьям.  Те, следуя примеру Шамахмудовых так и делали. Сколько жизней спасли простые люди подобно этой семье, сделавшей почин, ставшей примером доброты и гуманности!

Это им известный узбекский поэт Гафур Гулям посвятил свое стихотворение «Ты не сирота», написанное в начале 1942 года. В переводе Анны Ахматовой, что тогда жила в Ташкенте, оно выглядит так

Разве ты сирота?.. Успокойся, родной!
Словно доброе солнце, склонясь над тобой,
Материнской, глубокой любовью полна,
Бережет твое детство большая страна.
Здесь ты дома. Здесь я стерегу твой покой.
Спи, кусочек души моей, маленький мой!
Я — отец! Я что хочешь тебе подарю,
Станут счастьем моим. Все заботы мои…
День великой войны — это выдержки день,
Если жив твой отец, беспокойная тень
Пусть не тронет его средь грозы и огня,
Пусть он знает, растет его сын у меня!
Если умер отец твой, — крепись, не горюй.
Спи мой мальчик, ягненок мой белый усни.
Я — отец! Я что хочешь тебе подарю,
Станут счастьем моим все заботы твои.
Что такое сиротство — спроси у меня.
Малышом пятилетним в десятом году
Грел я руки свои у чужого огня.
Полуголы, таскал по дорогам нужду.
О, как горек сухой подаяния хлеб!
О, как жестки ступени чужого крыльца!
Я, приюта искавши, от горя ослеп,
И никто моего не погладил лица…
Испытал я, что значит расти сиротой,
Разве ты сирота? Спи спокойно родной…
Пока старый охотник — кочующий сон —
На меня не накинул волшебную сеть,
Гордой радости — чувства отцовского полн,
Буду я над кроваткой твоею сидеть,
Над головкою русой твоей, дорогой,
И смотреть на тебя, и беречь твой покой…
… Почему задрожал ты? Откуда испуг?
Может горе Одессы нахлынуло вдруг?
Иль трагедия Керчи? И в детском уме
Пронеслись, громыхая в пылающей тьме,
Кровожадные варвары, те, что губя
Все живое, едва не убили тебя!
Может матери тело любимой твоей,
С обнаженными ранами вместо грудей,
И руки её тонкой порывистый взмах
Отпечатались в детских тоскливых глазах?
Я припомню печальные эти глаза,
Когда выйду на битву громить палачей.
За ребяческий взор, что затмила слеза,
За разрушенный дом, за позор матерей —
Покараю я страшно двуногих зверей,
Этот Гитлер — ублюдок, не знавший отца, —
Он не матерью — подлой гиеной рожден,
Отщепенец понурый с глазами скопца —
Цену детства как может почувствовать он?
Этот Гитлер — навозный коричневый жук,
Плотоядно тупые усы шевеля,
Захотел, чтобы свой предназначенный круг
По желанью его изменила земля.
Чтобы людям без крова по миру блуждать,
Чтобы детям без ласки людей умирать,
Но земле выносить его больше невмочь.
Спи спокойно, мой сын. Скоро кончится ночь!
Спи спокойно, мой сын… В нашем доме большом
Скоро утру цвести. И опять за окном
Зацветут золотые тюльпаны зарниц,
В нашей книге домовой без счета страниц.
Будет памятна книга на все времена.
Сохранит твое имя навеки она!
Улыбаешься ты, и улыбка светла.
Не впервые ль за долгие, долгие дни
На лице, исхудавшем она расцвела,
Как фиалка на тающем снеге весны?
И продрогший простор словно сразу согрет
Полусонной улыбки внезапным лучом.
Это скоро рассвет, Это белый рассвет.
Это белый рассвет у меня за плечом.

Семью Шамахмудовых, фамилия которых была и до этого известна каждому ташкентцу, в 1966 году посетил корреспондент одной из московских газет Игорь Крупницкий, о чем рассказал   в статье «Мама и папа».

«… Осенью 41-го с запада в Ташкент пришел эшелон с детьми. Это были ребята, у которых война отняла родителей, лишила крова и любимых игр.  Посоветовался бездетный кузнец с женой, и решили они усыновить одного из малышей. В тот же день он отправился в детдом.

Дети находились в большой комнате.  Заглянул туда Шаахмед и застыл пораженный у дверей. На него смотрели совсем недетские глаза, выражавшие испуг и настороженность. Малыши соскучились по ласке, по своим папам, мамам, бабушкам.

Воспитательница сказала, что посетитель может взять любого ребенка, и он выбрал самого бледного, худого и замученного мальчишку, которому был всего годик.  А когда выходил из комнаты, к нему подбежал мальчик постарше: «Дядя, дядя, возьми и меня, я буду послушным, буду помогать вам!»  Слова эти перевели кузнецу. Комок подкатился к горлу.

Домой кузнец пришел с двумя сыновьями…

… Вскоре после Нигмата и Рахмата – такие имена дал своим «первенцам» Шаахмед – в семье появились Эргаш и Юлдаш. Четыре мальчугана переворачивали дом вверх дном, но Бахри хотела еще девочку.

И пошел ее супруг за дочкой. В парке, где гуляли сироты, присел на корточки, стал наблюдать за детьми. Потом поманил к себе голубоглазую девчушку. Та подошла и доверчиво уселась ему на колено, а на другое, свободное, тут же взобрался вихрастый карапуз. Подошел еще один.

— Дядь, можно я тоже посижу у тебя, хоть чуточку! Это мои товарищи – пояснил малыш, показывая на ребят, сидящих на коленях у Шаахмеда.

«Как же можно разрушать дружбу» — подумал кузнец.

Вова, Каравай и Халида так и пришли втроем, цепко держась за руки, в дом на Кремлевской.

Вскоре семья кузнеца пополнилась вновь. Рахматулла, когда его взяли из детдома, был почти в безнадежном состоянии. Много ночей метался мальчик в бреду.  По ночам Бахри не спала, баюкала сына, пела ему песни. Соседи  говорили – умрет, но она выходила ребенка.

Забот в доме стало хоть отбавляй, и Бахри оставила работу. А Шаахмед по-прежнему ходил в свою кузницу. Уставший, возвращался по вечерам домой, и оттаивало его сердце, светлели глаза, когда смотрел на веселые игры детей. Они висли у него на шее: «Папа, папа пришел!».  Он поочередно поднимал каждого вверх и шептал по-узбекски: «Расти, расти, малыш».

Шамахмудовы не только спасли детей. Они воспитали одиннадцать сыновей и четырех дочерей. Вывели их, как говорится, в люди, дали образование.

За свой подвиг в 1955 году Шамахмудовы указом Президиума Верховного совета СССР были награждены орденом «Знак Почёта», а в 1963 году Бахри в Кремле получила орден «Матери-героини».  Оценивая деятельность этих людей, государство построило для них в Старом городе, на Кремлевской улице двухэтажный дом.

А еще члены этой семьи стали прототипами героев романа Рахмата Файзи «Его величество Человек». Затем, появился художественный фильм «Ты не сирота», (реж. Ш. С. Аббасов), который в 1964 году на ленинградском кинофестивале получил премию за лучший сценарий (Р. Файзи), в 1972 году стал лауреатом премии Ленинского комсомола Узбекистана, а спустя два года —  лауреатом Государственной премии Узбекской ССР им. Хамзы. Имя Шамахмудова получила одна из улиц Ташкента, появился монумент «Дружба народов».

Но пришел 1990 год. Советский Союз стал распадаться. Прежние союзные республики заявили о суверенитете, а через год —  провозгласили Независимость.

И вот, на волне этой самой Независимости, в Узбекистане стали происходить удивительные вещи. С корнем начали истреблять все, напоминавшее о советской власти.  Снесли здание православного храма, который строил знаменитый архитектор   А. Бенуа, выкорчевали каштаны, испокон веков украшавшие старинный сквер, демонтировали памятник Советскому солдату…

В рамках национализации шло переименование абсолютно всего. Коснулось это и улицы Шамахмудовых, что в   2010 году превратилась в Тошкучу. А год до этого дошла очередь до памятника. Сначала исчезли возвышавшиеся над скульптурной группой пять объединенных кольцом высоких стел с гербами 15 союзных республик, увенчанных гербом СССР. Потом, темной ночью, в тайне от любопытных глаз, увезли с площади композицию, простоявшую около 26 лет (с 1982 года). На месте, где она стояла, словно рана на теле земли, появилась, диссонирующая с окружающими домами, пустынная площадка.  Правда, через несколько дней «рана» затянулась, покрывшись яркими цветами.

Какое счастье, что памятник не уничтожили, а лишь вывезли на окраину города, где бросили рядом с постом ГАИ, за вещевым рынком «Чиланзар буюм бозори», раскинувшемся на бывшем «Ипподроме». Здесь он и стоял, лишенный ряда деталей (бронзовых роз, молотка и наковальни), а также фигурки мальчика, которые «странным образом исчезли во время депортации».

Этот акт вандализма власти города объяснили необходимостью, связанной с переименованием Дворца искусств «Халклар дустлиги» («Дружба народов») во дворец «Истиклол» («Независимость»), согласно   требованиям современности.  И, как выяснил впоследствии  репортер радио «Озодлик» Шухрат Бабаджанов, это было сделано по прямому распоряжению президента Ислама Каримова.

Согласно рассказам очевидцев, поначалу памятник выглядел вполне прилично. Порой на его постаменте даже появлялись цветы. Но потом он стал разрушаться, зарастать травой… И, наверно, ушел бы в небытие, если бы не перемены, произошедшие в Узбекистане.

После смерти Ислама Каримова многое стало меняться в лучшую сторону. И на повестку дня был поставлен вопрос о возвращении памятника в центр города, потому что в виртуальную приемную нынешнего президента Шавката Мирзиёева поступили сотни обращений от ташкентцев, требовавших возвратить памятника на место.

В прошлом году, 9 мая 2017 года, его перенесли в парк Бабура (бывший парк имени Кирова), который был переименован в парк Дружбы. Там он и стоял без одной из фигур, потерянных при демонтаже. Это не давало покоя Шухрату Бабаджанову, принимавшего все связанное с этим близко к сердцу, а потому обратившемуся с просьбой о помощи к семье скульптора Дмитрия Рябичева.

К слову говоря, Рябичев был автором   множества памятников и монументов, поставленных в Узбекистане. Среди них —  странноватый бюст Карла Маркса, где с одной стороны было лицо, а с другой – развевающаяся копна волос,  переходящая в пламя факела, что стоял в центре сквера Революции,  превратившегося  в  сквер Ами́ра Тему́ра. А идеолога социализма сменил завоеватель Тамерлан.

Незавидная участь постигла и памятник 14 Туркестанским комиссарам на привокзальной площади. В 1996 году   он был демонтирован, а его место занял «Герб Ташкента», который в народе прозвали «Памятником копейке». (Интересно, что, в рамках реконструкции площади, его тоже убрали несколько дней назад).

Более повезло монументальному комплексу «Мужество», поставленному в память о сильном землетрясении 1966 года, которое разрушило город, в восстановлении которого принимали участие представители всех союзных республик.

Но вернемся к обращению Ш. Бабаджанова, на которое откликнулся сын скульптора, умершего еще в 1995 году, — Александр Рабиев, возглавляющий в Москве семейную творческую мастерскую Рабиевых.

Он сказал: «Это одна из самых красивых работ моего отца, который очень любил Ташкент, был большим другом семьи Шамахмудовых, восхищался их подвигом, их дружной семьей, был счастлив общению с этими великими людьми. Все герои композиции были вылеплены им с портретным сходством и ярко выраженными характерами, во многом, благодаря личному знакомству и дружбе». И добавил, что готов сделать все возможное, чтобы восстановить композицию.

И вот, 9 мая нынешнего года, в день официального возрождения празднования дня Победы в Узбекистане, памятник семье Шамахмудовых вернулся на исконное место. А президент, выступая на торжественной церемонии, объявил, что с возвращением композиции туда, где он стоял, будет возвращено название как площади, так и дворцу, близлежащей станции метро. На вывесках снова засветятся слова «Xalqlar do’stligi » («Дружбв народов»).

Использованный материал

Памятник семье Шамахмудовых в Ташкенте вернулся на … — Mir24.tv

https://www.gazeta.uz/ru/2018/05/09/…
Игорь Крупницкий  «Дорогие мама и папа», 1966 г.
Николай Вирта,  «Правда», 1942 г.
Дмитрий Рябичев. Творчество скульптора
Фотографии взяты из статьи Взрослые и дети Великой Отечественной и взрослые негодяи 21 века и
Шаахмед Шамахмудов — Письма о Ташкенте

Если вы нашли ошибку, пожалуйста, выделите фрагмент текста и нажмите Ctrl+Enter.

Добавить комментарий

Ваш адрес email не будет опубликован. Обязательные поля помечены *

Сообщить об опечатке

Текст, который будет отправлен нашим редакторам: