«Надо ехать», — подумал Вадик. По небритой щеке скатилась одинокая, скупая мужская слеза. «Надо, так надо», — подумал Лёша и молча налил еще по одной. За Путина выпили не чокаясь.
Выехали зачем-то вовремя и покружив по Хайфе в поисках банкомата, взяли курс на юг. Погода соответствовала настроению. Небо безутешно рыдало, не желая расставаться с Иванычем и оставалась надежда, что израильтяне, наивные и любопытные, как дети, притормаживая в попытках рассмотреть дождь поближе, помогут опоздать на самолёт. Увы, ничего не помогло. Низко пролетев по-над шестым шоссе, пара оказалась в третьем терминале почти за три часа до вылета.
Неожиданности начали подстерегать их уже на стоянке. Заехав на второй уровень, где по идее всегда был переход в терминал и гордые тем, что нашли там что-то вроде места для машины, они обнаружили, что переход закрыт, причём, судя по паутине, давно и навсегда. Ничего не подозревая и все еще отмахиваясь от подсказок, любезно подкидываемых мирозданием, наши герои поплелись на лифт.
В терминале было непривычно малолюдно и это наводило на мысли о дьюти фри и прочих аэропортовых ништяках. Поднявшись наверх, они вдруг вспомнили, что собирались попробовать снять деньги с казахской визы. Времени до самолёта был еще вагон, поэтому друзья поплелись вниз к банкомату. Виза была испытана, полтинник заныкан, и пара снова поползла наверх. Увидев первую же очередь, Вадик попытался к ней пристроиться, но был остановлен Лёшей предложившим сначала посмотреть на табло, в какую собственно очередь стоит вставать. Табло было большим, красивым и цветным. На нем большими, красивыми и цветными буквами было написано, что рейс в Анталию вылетает вовремя, но из первого терминала.
«Талпаёпы!», — почему-то с казахским акцентом произнёс Лёша. Вадик ничего не произнёс, но, судя по всему, подумал. «Как хорошо, что мы на машине!», — радостно продолжил Лёша и парочка, теперь уже немного ускорив шаг, пошла обратно на стоянку. Чемодан был торжественно погружён обратно в багажник и путешествие продолжилось.
Аэропорт в Израиле большой. В нём много широких дорог, красивых указателей и яркая дорожная разметка. Заблудиться в нём невозможно. Ну то есть практически невозможно. Лёша несся по широкой автостраде обгоняя взлетающие самолёты. Вадик крепко держался за ручку над дверью.
– А мы точно туда едем? — спрашивал периодически Вадик.
– Конечно! Смотри, какие дороги! Целый город! — орал в ответ Лёша, пытаясь перекричать шум ветра.
Оказавшись на дороге ведущей на первое шоссе, наши друзья остановились на обочине, чтобы собраться с мыслями. «Надо было включить Вейз!», — вдруг осенило Лёшу, что и было сразу же сделано. Электронный болван радостно сообщил, что ехать до первого терминала всего девять минут. «Вот видишь, ничего страшного», — с натужной радостью произнёс Лёша и тут же свернул не туда. Прибор обиженно пискнул и написал, что он здесь ни при чём и что ехать теперь никак не меньше, чем минут двадцать. В машине на какое-то время воцарилась тишина с казахским акцентом. Вейзу было дано указание сообщать голосом и желательно заранее обо всех предстоящих манёврах, и друзья снова отправились в путь.
Аэропорт имени Давида Бен-Гуриона находится в центре страны. Там живёт очень много людей. На самом деле, может быть, они все там и не живут, но точно очень много ездят. Никто не знает, что случилось, но все, у кого было хоть какое-то средство передвижения, приехали в район аэропорта посмотреть, как будет, и будет ли вообще, улетать Иваныч. Может быть, они хотели его проводить. Может быть, не хотели расставаться. Этого никто и никогда не узнает. Траурная кавалькада, сопровождая Вадика печальным гудением клаксонов, медленно огибала аэропорт. Он оказался гораздо больше, чем на картинке в Гугле. Вейз почти не обманул и примерно через полчаса на горизонте показался первый терминал. Стараясь не смотреть Вадику в глаза, Лёша предложил: «А давай я тебя высажу прямо у входа, и поеду искать стоянку».
Аэропорт — очень большой и сложный механизм. Это еще Хейли пытался до нас донести. Для проектирования аэропортов привлекаются лучшие в своих областях специалисты. Они знают много такого, что простым смертным и в голову прийти не может. Только этим можно объяснить то, что для того, чтобы попасть от входа в терминал до стоянки, которая по идее находится прямо около него же, надо объехать почти весь аэропорт. И хорошо, если только один раз.
Стоянка, как и ожидалась, была забита. Приткнувшись где-то на красно-белом тротуаре, Лёша поскакал в здание. У входа был большой плакат: «Проверка перед всеми полётами за границу — направо». Направо была большая очередь. Судя по всему, люди в ней жили уже давно. Не найдя в ней Вадика, Лёша решил ему позвонить, забыв, что Вадик предусмотрительно оставил местную симку дома. Вадик не отвечал. «Странно», — подумал Лёша и пошёл его искать. Вадик нашёлся в очереди на регистрацию в Эйлат. Она была короткой и поэтому явно лучше. На всякий случай спросив у проверяющих, могут ли они проверить нас перед полётом в Анталию, и получив утвердительный ответ, друзья расслабились. Забегая вперёд, кстати, абсолютно зря. Когда подошла очередь Вадика и он был опрошен на тему бомб, ножей, ножниц и подарков, заветная наклейка на паспорт была получена и внимание друзей переключилось на стойку регистрации.
За стойкой сидела печальная девушка с накрашенными ярко красной помадой губами и следами порока на юном лице. Увидев, что чемодан весит двадцать два почти с половиной килограмма, барышня оживилась и жестами объяснила, что она будет твёрдо стоять на защите интересов родной компании. Пришлось снять чемодан с весов и завернуть за угол. Чемодан был открыт и кусок конского сала перекочевал в рюкзак. Чёрная чебурашка перекочевала на Вадика. Еще что-то перекочевало еще куда-то. Полегчавший чемодан, ласково поддержанный ногой, весил теперь, судя по прибору, не больше двадцати и был благосклонно принят. «Ура!», — закричал Лёша. «Бегите на посадку», — посоветовала девушка, — «а то она начинается уже через пятнадцать минут».
Потыкавшись в разные выходы, друзья выяснили, что посадка будет в секторе А в самом левом конце терминала и пошли в ту сторону. У входа А была небольшая очередь из желающих полюбоваться на красоты средиземного моря со стороны Турции. Попрощавшись в Вадиком и убедившись, что он уже заходит в коридор, где явный ветеран аэропортового дела собирается проверить у него наклейку на паспорте, Лёша направился к выходу.
Как выяснилось, совершенно зря. Отойдя на пару метров, он увидел, что к нему снова спешит Вадик, которого почему-то не пустили внутрь и сказали, что он вообще должен идти в зону Д. «Ну, в Д, так в Д», — философски сказал Лёша. В зоне Д по прежнему стояла очередь из желающих улететь за границу, причём она явно не стала меньше. Слоняющаяся поблизости девушка была опрошена на тему: «А, где здесь вообще выход на посадку?», на что был получен ответ, что посадка в Анталию происходит из А, а здесь, в Д, проходят только проверку, и если вы её уже прошли, то валите в А и побыстрее. «Хмм», — подумали хором Лёша с Вадиком и уже бодрым шагом пошли обратно в А.
Пробившись без очереди к ветерану проверочного дела, друзья попытались объяснить ему, что он не прав, но дедушка был непреклонен. «У вас вообще наклейка из другого терминала!», — попытался отмахнуться он от надоедливых туристов. Проходящая мимо тётя, одетая в наряд советской пенсионерки, попыталась проявить заинтересованность:
— А куда вы летите?
— В Анталию, — буркнул Лёша.
— А какой компанией? — продолжала выпытывать мадам.
— Вы идите, куда шли, пожалуйста, мы сами разберёмся.
— Почему вы так со мной разговариваете? Я тут работаю.
— Аааааааа! – одновременно молча заорали Лёша с Вадиком.
С трудом подавив желание нанести побои всем присутствующим сразу, Лёша родил мысль: «Пошли к этому юноше, который тебе эту наклейку выдал».
Юноша всё ещё стоял на регистрацию в Эйлат. Выслушав историю про мытарства туристов неудачников и отчаявшись понять, что вообще происходит, юноша шлёпнул ещё одну наклейку на паспорт поверх старой и велел идти на посадку обратно в А.
Обратно друзья бежали. Точнее бежал, или скорее считал, что бежит, Лёша, а за ним хихикая шёл Вадик, жалея, что у него заняты руки и он не может запечатлеть для потомков это эротическое зрелище.
На этом наша история приближается к финалу. Дедушка был атакован с помощью новой наклейки, которая естественно тоже не сработала, но встретившись взглядом с Вадиком, сказал вдруг: «Ладно, проходите», на что Лёша ответил, что, пожалуй, останется здесь.
Обнаружив, что шансы Иваныча, покинуть-таки святую землю, неожиданно увеличились, Лёша побрёл к машине. Позвонив оттуда Вадику, выяснилось, что он пока всё ещё стоит в очереди на проверку багажа и по его словам, он там «совсем не первый», на что Лёша ответил, что пожалуй посидит пока в машине «на всякий случай», но минут через двадцать Вадик отчитался, что уже собирается сесть в самолёт и последняя надежда, что он всё таки останется рассеялась.
Надо ли говорить, что до Анталии Вадик конечно же долетел, чемодан свой естественно не получил, но это, пожалуй, уже другая история…
Автор Алексей Яровинский