Подруга мастера

Елена Сергеевна Булгакова

Если бы не существовало Елены Сергеевны Булгаковой, то не было бы знаменитой Маргариты. А если бы и была, то перед нами предстала бы  совсем  иная женщина. Ведь в романе нашли отражение  и черты, и судьба реального человека.  

Вполне возможно, что на ее судьбе оказал влияние рижский дом, в котором она родилась. Угловое здание, выстроенное  в роскошном югендстиле, находилось на улице Виландес (в прошлом Феллинской). Дом №1. И, наверно не случайно, дьявольские головы, обрамленные вычурной лепниной, находились прямо над  окнами  квартиры семьи Нюренбергов.

Дом, в котором родилась Елена Нюренберг

Эта не совсем обычная семья состояла из мамы, папы и 4-х детей: двух мальчиков и двух девочек. О происхождении отца существуют две версии. По одной он был евреем по имени Шмуль Янкель, сыном мещанина Волынской губернии Мордхая-Лейба Нюренберга. В 22 года перешел в лютеранство и сменил имя на Сергиус Петр Гейнрих. Это было сделано для того, чтобы можно было беспрепятственно обучаться в Дерптском университете и далее стоить свою служебную карьеру.

По окончании университета Петр Гейнрих несколько лет  проработал учителем, а когда настала пора создавать семью, он выбрал  Александру Горскую, дочь рижского православного священника, то перешел в православие и стал Сергеем Марковичем.

Согласно второму варианту этот человек происходил из династии немцев-ювелиров, что в конце ХVIII века оказались на юге России. После потери родителей в холерную эпидемию, мальчик по имени Вольдемар стал воспитанником пастора немецкой лютеранской общины. В дальнейшем же все происходило по предыдущему сценарию.

А было это так. Через некоторое время Сергей Маркович, оставив учительство, стал чиновником. Но это не мешало ему серьезно относиться к театральному искусству, писать о нем статьи для газет  «Русь» и «Новое время», а так же российского журнала «Театр и искусство». Одно  время был даже секретарем редакции «Рижский Вестник».

Заядлый театрал, он  всячески поощрял постановки домашних спектаклей своими детьми. Старший сын Александр брал на себя роль режиссера и играл главные мужские роли. Первые же женские чаще исполняла старшая дочь Ольга, реже — Елена. Что касается младшего из детей,  Константина, то ему доверялось лишь открывать и закрывать занавес.

По достижении школьного возраста  Елену зачислили  в элитную Ломоносовскую гимназию. Училась она неплохо. Правда, отличные оценки имела лишь по Закону Божьему, истории и французскому. Несмотря на то, что гимназию не окончила, была человеком грамотным, владеющим несколькими языками.

В 1912 году, когда девушке минуло девятнадцать, к ней посватался армейский офицер Бокшанский.  Сочтя его не лучшей партией для себя, девушка уговорила поручика  жениться на своей  старшей сестре.

Прошло три года. И семья Нюренбергов перебралась в Москву в связи с переводом отца на новое место работы.  Сначала Елена помогала ему разбираться с бумагами в домашней канцелярии, потом пробовала безуспешно устроиться во МХАТ. Нашла работу в центральном информационном агентстве РОСТА, откуда перевелась в секретариат «Известий».

В декабре 1918 года она вышла замуж за Юрия Неелова, скромного  военного чиновника,  сына знаменитого трагика Мамонта Дальского, ставшего впоследствии  не менее известным анархистом.  

Через год после свадьбы супруг Елены получил должность адъютанта командарма Н.В. Сологуба, что служил в 16-ой армии под командованием  Е. А. Шиловского, человека с интересной родословной.  

Шиловский

Молодой и красивый военачальник, имевший  древние княжеские корни, в прошлом был штабс-капитаном царской армии, но перешел  на сторону красных и стал командармом.

Этот человек, познакомившись с Еленой Сергеевной, Но скрывал это, ибо  нравственные принципы и воспитание не позволяли ему ухаживать за женой подчиненного. Однако скрыть  свои чувства не смог. Это было замечено. И предмет обожания  ответил взаимностью. 

После ряда перипетий  Неелова разошлась с мужем, получила  разрешение на второй церковный брак  у самого  патриарха Тихона и вышла во второй раз замуж. Отношения в новой семье были неравными.

Если Шиловский  любил свою жену всем сердцем, то она, по собственному признанию, лишь «разыгрывала свою партию – и выиграла», устроив себе обеспеченную жизнь.  Ведь Евгений Александрович был видным  военным специалистом, занимавшим о высокий пост (перед войной некоторое время даже возглавлял Генеральный штаб),  и, соответственно, имел немало благ.

Елена Сергеевна сразу же стала одной из самых ярких светских дам Москвы, в чем ей помогало прекрасное воспитание и исключительное обаяние.  Но это ничуть не мешало ей серьезно заниматься воспитанием двух мальчиков, которые один за другим родились вскоре после замужества

Казалось бы все прекрасно. Только Елена Сергеевна не была счастлива. Ей было скучно, чего-то не хватало. В письме к сестре, датированном 1923 годом, она писала: «Иногда на меня находит такое настроение, что я не знаю, что со мной делается, я чувствую, что такая тихая семейная жизнь совсем не по мне. Ничего меня дома не интересует, мне хочется жизни, я не знаю, куда мне бежать, но очень хочется… Во мне просыпается моё прежнее „я“ с любовью к жизни, к шуму, к людям, к встречам… Я остаюсь одна со своими мыслями, выдумками, фантазиями, неистраченными силами. И я или (в плохом настроении) сажусь на диван и думаю, думаю без конца, или — когда солнце светит на улице и в моей душе — брожу одна по улицам».

Елена Шиловская в1928 году

И такое состояние продолжалось не один год. До того момента, когда  Судьба сделала новый поворот, и зимой 29-го года познакомила ее с Булгаковым. Это произошло на Масленицу в московском доме художника Моисеенко.

Михаил Булгаков

Оказавшись рядом за столом, они разговорились. Во время беседы Елена Сергеевна увидела, что у нее развязались ленточки на рукаве. Она попросила соседа завязать их. И этим, как потом уверял писатель, привязала его на всю жизнь.

Назавтра они вместе катались на лыжах, затем был театр с генеральной репетицией его пьесы, актерский клуб, где Булгаков играл с Маяковским на бильярде…А далее последовали ежедневные встречи. Одна за другой.

Как-то раз ее разбудил ночью телефонный звонок. Булгаков просил одеться и выйти из дома. Взяв ее под руку и, призывая приложенным к губам пальцем к молчанию, привел на Патриаршие пруды. Довел до скамейки, стоявшей  около одного из деревьев, и произнес: «Здесь они увидели его в первый раз». Все.  Никаких  объяснений.

За зимой пришла весна, за ней – лето. Елена Сергеевна отправилась на месяц с детьми в Ессентуки, где постоянно «получала письма от Миши, в одном была засохшая роза и вместо фотографии — только глаза его, вырезанные из карточки…»  В другом же говорилось: «Я приготовил Вам подарок, достойный Вас», и по возвращении в Москву она получила тетрадку с неоконченным романом  «Тайному другу».

Влюбленные чаще всего встречались в Ленинской библиотеке, где Михаил Афанасьевич собирал материал для своей новой книги. Порой Елена бывала у него дома, для чего подружилась со второй женой писателя, Любовью Евгеньевной Белозерской, которая не скрывала безразличия к мужу и его проблемам.  Она старалась проводить время с друзьями, завела новый роман.  Было ясно: их  брак исчерпан.

Впрочем, Михаил Афанасьевич не оставался в  долгу. Однажды он пригласил Елену Сергеевну к себе, и там она увидела немало  интересных женщин. Как  выяснилось в дальнейшем, все они были любовницами Булгакова. Но стоило ему представить «своему гарему» новую знакомую, которую охарактеризовал как «моя Лена», они навсегда исчезли из его  жизни.

Надо сказать, что вскоре после знакомства с Еленой Сергеевной у  Булгакова наступили не лучшие времена. Ему запрещали печататься, пьесы снимали со сцены. Это привело к тяжелой депрессии,  усугублявшейся безденежьем, потому что его не брали на работу даже типографским рабочим. В письме к брату Булгаков писал: «Все мои литературные произведения погибли, а также и замыслы,  я обречен на полную голодовку».

В ужасном душевном состоянии он бросил в огонь рукопись романа «Театр», первый вариант «Мастера и Маргариты», пьесу «Блаженство». 

В конце марта 1930 года, написал знаменитое письмо, обращенное к правительству, в котором говорил о том, что советские критики считают его произведения никому ненужными в СССР и просил выслать его из страны. А Елена  Сергеевна, «несмотря на жестокое противодействие Шиловского», помогала  печатать это письмо и разносить людям. Тогда Евгений Александрович еще не догадывался о связи жены с писателем. Просто не хотел, чтобы его супруга участвовала в противоправных  действиях.

О самом главном он узнал лишь в начале следующего года.Между мужчинами состоялся серьезный разговор.  Булгаков пообещал  больше не видеться с Шиловской. И сдержал обещание. С момента их последней  встречи 25 февраля 1931 года они не виделись 15 месяцев.  

А летом 1932 года, встретившись в ресторане «Метрополь» при посредстве театрального деятеля Ф. Михальского, поняли: чувство  никуда не исчезло. И тогда Елена Сергеевна решила попросить мужа отпустить ее, о чем написала из городка Лебедянь, где отдыхала с детьми. В ответ  последовало:  «Я относился к тебе как к ребёнку, был неправ…»

Затем состоялся разговор между Булгаковым и Шкловским, который пригласил соперника к себе домой и чуть  не застрелил его. А потом  произошел неизбежный разрыв.  Тяжелый, мучительный для обоих. Особенно сложно  было «поделить» детей.

В итоге старший, 10-летний Евгений, остался с отцом, а младший, 8-летний Серёжа, ушел  вместе с матерью. После этого Евгений Александрович написал теще и тестю в Ригу: « Раз у Люси родилось серьёзное и глубокое чувство к другому человеку, — она поступила правильно, что не пожертвовала им. Мы хорошо прожили целый ряд лет и были очень счастливы. Я бесконечно благодарен Люсе за то огромное счастье и радость жизни, которые она мне дала в своё время. Я сохраняю самые лучшие и светлые чувства к ней и к нашему общему прошлому. Мы расстаёмся друзьями. Вам же я хочу сказать на прощанье, что я искренне и горячо любил Вас, как родителей Люси, которая перестала быть моей женой, но осталась близким и дорогим мне человеком. Любящий вас Женя Большой».

Этот человек, порядочный до мозга костей, беспрекословно отошел в сторону, постарался, как обычно, никому не причинять вреда и головой ушел в работу.  Войну закончил в чине  генерал-лейтенанта. Затем ему присвоили очередное звание и назначили на должность, где он был должен подписывать смертные приговоры. Но Евгений Александрович отказался, после чего был понижен до генерал-майора, отстранен от военной оперативной работы и направлен преподавателем в  Академию Генерального штаба, где и проработал до самого конца.

Но вернемся к Елене Сергеевне. 3 октября 1932 года состоялся развод Шиловских, а на следующий день заключен брак Булгаковых.

Интересная деталь. Булгаков  еще при первой свой жене Татьяне Николаевне Лаппе-Кисельгоф говорил о том, что у него будет три брака. Об этом ему говорил  А. Н. Толстой. То же самое некогда  предсказала гадалка.

Елена Сергеевна с сыном стала жить на Большой Пироговской, поменяв дом полный достатка на нищету. Но, руководствуясь особым чувством, видела  будущее хулимого писателя, верила в его  гениальность, ибо любила нестандартное отношение ко всему,  неординарность.

По мнению ее внука С. Шиловского «Он ее веселил. Это продолжалось всю жизнь — Михаил Афанасьевич писал ей уморительные записочки, рисовал карикатуры, вырезал из газет фотографии, переклеивал их и комбинировал со смешными комментариями. Он замечательно рассказывал анекдоты и умел быть душой компании».

С появлением новой хозяйки жизнь писателя упорядочилась. Елена Сергеевна, всегда красивая и ухоженная, умела создавать в доме  приятную атмосферу, красиво сервировать стол, на который подавалась вкусная, изысканная еда. У Булгаковых всегда были гости. Накрывался стол а-ля фуршет, затем все разговаривали. А под конец, уступая просьбам, Булгаков читал последее из написанного. В такой обстановке писатель смог вернуться к работе над «Мастером».

Он по-прежнему практически не печатался. Поэтому невольно  возникает вопрос:  на что же они жили?  Домработницы, изысканная пища, французские духи и наряды у его жены…  Бесконечные гости, среди которых запрещенные иностранцы…

Ответить на этот вопрос попыталась ответить  Тубельская, первая жена старшего сына Елены Сергеевны, которая после развода сохранила с бывшей свекровью близкие отношения. Она высказала мысль, что Елена Сергеевна сама была агентом НКВД, у которого писатель по-прежнему сидел на крючке. Как иначе объяснить тот факт, что прекрасно осведомленный о взглядах писателя вождь народов не расстрелял его, не отправил на каторгу? Вполне возможно, что Сталин надеялся  на то, что один из самых талантливых писателей того времени напишет о нем пьесу, взяться за которую  Булгакова уговорит жена.

И она уговорила. Он, пойдя на компромисс с собственной совестью, выбрал тот период из жизни Сталина, когда тот был романтическим юношей, включившимся в революционную борьбу против самодержавия за идеалы справедливости и свободы.

Эту пьесу, под названием «Батум» должен был ставить МХАТ. Но  вдруг  В. И. Немирович-Данченко получил сверху указание, в котором говорилось что пьесу ставить нельзя.  Сам  вождь высказался так: «Все дети и все молодые люди одинаковы. Не надо ставить пьесу о молодом Сталине».  Почему? Да потому, что эта вещь совсем не отвечала его желанию видеть себя мудрым и зрелым руководителем, а не желторотым юнцом.

Был ли Булгаков в курсе  всего того, что происходило с женой?  Вероятней всего, да.  Есть сведения, что он  сам составлял вместе с супругой донесения в  НКВД. Недаром он был прекрасным игроком в винт, игрой, требующей хорошего логического мышления.

Впрочем, все это догадки  исследователей жизни и творчества Михаила Афанасьевича, не понимающих, почему даже Ягода, известный свей беспощадностью и беспринципностью, говорил: «Надо дать ему работать». Ведь на архивных бумагах Булгакова по-прежнему стоит гриф «Особо секретно».

А теперь вновь вернемся к реальным фактам. Спустя год после заключения брака Елена Сергеевна по просьбе мужа начала вести дневник, записывая туда события, имевшие место в течение  7 лет. Вплоть до кончины писателя.  И когда читаешь его, невольно проникаешься мыслью, что эта пара, жившая очень дружно,  исключительно подходила друг к другу.  

Елена Сергеевна была  для писателя  и женой, и другом, и музой, и секретарем, писавшим под  диктовку автора, перепечатывала рукописи на машинке, редактировала их. Она возложила на себя функции  биографа и администратора, которому в марте 1933 года  была передана  доверенность на заключение договоров с издательствами и театрами, на получение авторских гонораров. 

Когда   Михаил Афанасьевич заболел, жене пришлось серьезно ухаживать за ним. О том, что делала это хорошо, свидетельствуют следующие строки: «Пройдет время, и над нашими терапевтами будут смеяться, как мы над мольеровскими врачами… К лучшему из врачей, Е. С., это не относится. Но она одна справиться не может».

Он тоже был лучшим из врачей и прекрасно знал, что его ждет. Болезнь показала себя со всей силой в 1939 году во время поездки в Ленинград.  Остроразвивающаяся высокая гипертония со склерозом  почек заставили по возвращении в Москву слечь до конца  дней.

Мастер ослеп, страдал от страшных болей, порой впадал в беспамятство. И все это время при нем неотступно была верная Маргарита. «Она любит его так сильно, — писала в письме матери ее сестра Ольга, — что это не похоже на обычное понятие любви между супругами, прожившими немало годов вместе».  

Когда стало ясно, что дни Булгакова сочтены, в их дом, как в лучшие времена, потянулись друзья, писатели, артисты, режиссеры. Среди них был и Александр Фадеев. Когда он ушел, Михаилу Афанасьевичу немного стало легче и он, улыбнувшись, обратился к жене: «Лена, мне показалось, он положил на тебя глаз. Когда умру, можешь завести с ним роман».

Та, естественно, возмутилась: «У меня есть муж! Как ты можешь это говорить!» «Так я же не предлагаю тебе сделать это сейчас», —  послышалось в ответ. Забегая вперед, скажем, что спустя некоторое время Елена Сергеевна, действительно, на долгие годы стала подругой Фадеева. Во время эвакуации в 1941 году Фадеев отдал ей и ее детям свое купе, а сам отправился позже самолетом.

За два дня до смерти Булгаков, которому строго настрого было запрещено все острое, соленое и спиртное, попросил жену устроить ему прощальный ужин с водкой, икрой, соленой рыбой. Этим он хотел напомнить им обоим о состоявшемся вначале их романа визите к одному старичку, что некогда был хозяином рыбных заводов, потом сидел на Соловках, а освободившись, праздновал свое возвращение. Тогда на его столе была рыба, икра и другие деликатесы.

Булгаков умер. Его, как автора, писавшего для МХАТа, похоронили на Новодевичьем кладбище, неподалеку от Гоголя, его любимого писателя, где на могиле с надгробьем из метеорита, привезенного из Крыма, стоял крест. 

Однажды, придя к мужу, Елена Сергеевна обнаружила, что на могиле Гоголя стоит новый памятник, поставленный правительством. Выяснив, что прежнее надгробие отправили на кладбищенскую свалку, она, заплатив рабочим,  попросила  перенести кусок метеорита на могилу Булгакова, сделав ему еще раз приятное.

Она любила мужа и после его смерти. Все, их связывавшее, поминала исключительно с радостью. «Несмотря на всё, несмотря на то, что бывали моменты чёрные, — писала Елена Сергеевна в 50-х годах, —  совершенно страшные, не тоски, а ужаса перед неудавшейся литературной жизнью, если вы мне скажете, что у нас, у меня была трагическая жизнь, я вам отвечу: нет! Ни одной секунды. Это была самая светлая жизнь, какую только можно себе выбрать, самая счастливая. Счастливее женщины, какой я тогда была, не было… ».

Оставшись вдовой, Булгакова стала испытывать материальные затруднения. Но, несмотря на это, в доме постоянно бывали гости, не догадывавшиеся об истинном положении дел, ибо их по-прежнему встречали радушно и хлебосольно. Здесь бывали Паустовский, Симонов, Ахматова, Раневская, Рихтеры, Солженицын, Лакшин, весь МХАТ во главе Качаловым. 

Особенно дружна хозяйка была с Пилявской. С помощью друзей-артистов устраивала булгаковские вечера, куда приглашала родственников и знакомых, в том числе и бывшую жену  Михаила Афанасьевича и других родственников и знакомых.

Это была дань супругу, об актерском таланте которого ходили слухи. Однажды когда заболел артист, игравший судью в «Пиквикском клубе», Булгаков вышел на сцену вместо него. Станиславский, находившийся в зале, был приятно поражен игрой незнакомого ему актера.

Впрочем, Елена Сергеевна и сама очень любила театр. Недаром в душе была  талантливой актрисой,  разыгрывавшей в жизни  роли по собственной режиссуре.  

Чтобы иметь средства к существованию она, работавшая лишь в юности, устроилась машинисткой. Выйдя на пенсию, стала заниматься переводами.  В частности для серии «Классики мировой литературы» переводила с французского романы Густава Эмара, Жюля Верна, книгу Андре Моруа о Жорж Санд.

Главной же  целью жизни было обнародование произведений Булгакова. Когда после ХХ съезда КПСС обстановка в стране стала меняться, Елена Сергеевна сумела добиться постановки «Бега» в ленинградском в Александринском театре, где блистал Черкасов в роли Хлудова.

В начале 60-х она писала: «Я делаю всё, что только в моих силах, для того, чтобы не ушла ни одна строчка, написанная им, чтобы не осталась неизвестной его необыкновенная личность. Это — цель, смысл моей жизни. Я обещала ему многое перед смертью, и я верю, что я выполню всё».

Сначала увидел свет небольшой сборник булгаковских произведений.  Главный же его роман «Мастер и Маргарита» вышел в 1966 году в журнале «Москва». Пусть в сокращенном варианте,  пусть с цензорскими купюрами… Но ведь вышел же!

«Москва»  моментально разошлась по рукам. С него делали ксероксы, фотокопии. В полном варианте книга вышла лишь в семидесятые.

С изданием помог К. Симонов, назначенный председателем комиссии по литературному наследию писателя. А Булгакова. Будучи секретарем этой комиссии, Елена Сергеевна сумела подсунуть ему, человеку исключительно занятому, рукопись тайком в чемодан, когда он собирал вещи для поездки на отдых на Балатон.

Вдова писателя  была уверена, что имеет прямой контакт с покойным  мужем. Перед сном, оставшись в одиночестве, она сообщала ему обо всем, что произошло за день, рассказывала о своих планах. Порой обращалась за советом и говорила, что получала дельные ответы. Говорила, что нередко предсказанное им сбывалось.

Однажды в приватном разговоре Елена Сергеевна сказала, что Кот- Бегемот частично списан с нее. А уж что говорить о Маргарите, с которой она себя гордо отождествляла. Даже пыталась соответствовать этому образу.

Так однажды, после звонка из издательства, решившего напечатать  одну из вещей Мастера, она оказалась в кабинете редактора через пятнадцать минут. На вопрос « Как ей удалось так быстро добраться?», ответила: «На метле».

Елена Сергеевна  умерла 18 июля 1970 года на 77-м году жизни, пережив троих своих мужей и старшего сына Евгения. Но и после смерти она продолжала выполнять свое обещание.

В  1988  году   вышел  сборник «Воспоминания о Михаиле Булгакове» составленный ею вместе  с С. А. Ляндерсом, которого тоже уже не было в живых.

2013 «Шарм»

Использованный материал

Варламов, Алексей Николаевич «Михаил Булгаков : [жизнь и творчество]» 

Земская, Е.А. «Михаил Булгаков и его родные : семейный портрет»

Фотографии взяты из Google

Если вы нашли ошибку, пожалуйста, выделите фрагмент текста и нажмите Ctrl+Enter.

Добавить комментарий

Ваш адрес email не будет опубликован. Обязательные поля помечены *

Сообщить об опечатке

Текст, который будет отправлен нашим редакторам: