С тех пор, как существуют люди, существуют и отношения между ними. Как со знаком плюс, так и со знаком минус. И в последнем случае они порой заканчивались (и заканчиваются) устранением нежелательной личности. И самый удобный инструмент для этого яды, что известны человеку с древних времен.
Отравление — один из старейших и вернейших способов убийства, ибо наличие их в теле жертвы очень долго устанавливать не умели, а потому преступления оставались нераскрытыми. И как тут не согласиться с известным римским оратором Марком Фабием Квинтилианом, сказавшим, что «труднее узнать яд, нежели врага».
Эту мысль развивает Диоскорид, древнеримский врач и натуралист (I в. н.э.): «Предохраниться от яда трудно, так как его незаметно дают, делают это так, что ошибаются даже знающие. Горечь они снимают, прибавляя сладкое, скверный запах устраняют, добавляя пахучие вещества. Смешивают яд с лекарством, которое, как они знают, дают больному. Прибавляют его в питье, пиво, вино, суп, мед, чечевичные блюда, во все, что съедобно».
Если и сегодня не всегда удается определить причину отравления, несмотря на колоссальные достижения современной науки, в частности, токсикологии, и поистине фантастических методов анализа, то что говорить о древних или средневековых временах?
Делая первые шаги по земле, человек наткнулся на ядовитые растения и понял – это прекрасное орудие убийства. Ядом смазывали стрелы, убирая, как бы, между прочим, противника на охоте; без особых проблем устраняли неугодных мужей (жен), политических соперников.
В Древней Греции с помощью яда приговоренные к смерти уходили в иной мир. Недаром цикута считалась официально «государственным ядом». И достаточно вспомнить хорошо всем известную историю смерти Сократа.
О том, что это было именно так, можно прочесть у всезнающего Плиния Старшего. «Цикута, яд, страшный при потреблении, использовали в Афинах, чтобы убивать преступников», — писал он в одном из своих трудов.
Да, не случайно в сонм олимпийских богов входила и Геката, повелительница теней подземного мира, богиня призраков и ночных кошмаров, да к тому же «специалист» по ядам.
Широко распространены были яды и в Древнем Риме, где, таким образом, легко устраняли соперников, претендентов, конкурентов. Не исключались и самоубийства, ибо римляне смотрели на добровольную смерть как на своеобразную доблесть. А потому в случае уважительной причины, отвар болиголова или аконита можно было получить непосредственно из рук властей.
В конце концов, отравления в Риме достигли столь ужасающих размеров, что каждый уважающий себя патриций держал при себе так называемого пробователя пищи. Начало же этой моде положил Антоний, что первым перенял опыт восточных царей и определил на эту должность раба.
Кстати из-за боязни отравления возник древний обычай чокаться. Причем, не символически, а со всей силой. Вино, выплескиваясь из одного кубка в другой, доказывало отсутствие в нем яда.
Вы думаете, что все эти ухищрения привели к отказу злоумышленников от своих действий? Отнюдь нет. Они направили их на поиски новых ядов медленного действия, результат от применения которых мог сказаться через месяц, через год, а то и три…
Описание таких ядов, приводящих к недомоганиям, признаки которых схожи с другими болезнями (жар, озноб, кашель и пр.) описывал еще Плутарх. Он так же он рассказывал о ядах, что приводят к физической немощи или снижению умственных способностей. И далеко не всем удавалось уберечь себя.
Так в 331 г. до н.э в Римском Сенате рассматривалось дело двух патрицианок, Корнелии и Сергии, которые отправили на тот свет своих мужей. Чтобы доказать их вину женщин заставили самих принять снадобья, что, согласно их уверениям, представляли собой лекарства. Доказательством верности правосудия стала их смерть, после чего подобная кара постигла еще 100 подобных женщин-отравительниц, о чем поведал нам Тит Ливий.
Прекрасным знатоком ядов был император Калигула (I в. н.э.), унаследовавший это пристрастие от своей прабабки, супруги императора Августа. Он анализировал их свойства, составлял различные смеси, которые проверял их на рабах.
Порой развлекался тем, что отправлял отравленные лакомства в подарок своим «друзьям». А потом с удовольствием смаковал сообщения об их смерти.
У него был большой ларь, в котором хранились «препараты» и рецептуру их изготовления. Когда этот ларь обнаружил его преемник Клавдий, то, согласно одной версии, сжег все содержимое; по другой – выбросил сундук в море. И после этого на долгое время в окрестных водах вся рыба исчезла.
Кстати, и сам Клавдий умер от отравления, к которому приложила руку его жена Агриппина, расчищая дорогу к трону своему сыну от первого брака – знаменитому Нерону. Для этого она воспользовалась услугами известной отравительницы Локусты, которая получила в подарок за услугу от состоявшегося императора богатое поместье и право иметь учеников. Только и эта история закончилась трагически. Когда Нерон ушел в мир иной, став императором, Гальба приговорил ее к смертной казни.
С ядами связано имя Марка Аврелия Антонина, вошедшего в историю под именем Каракаллы (III в). Жестокий и мстительный, он собирал яды, которые получал из Азии, платя за них немалые деньги. Вместе с преданными юдьми изучал свойства «препаратов», которые перепродавал через посредников в римские провинции.
Канул в Лету Древний мир. Но Италия, как наследница Римской империи, сохранила немало ее традиций. В частности, в истории отравлений. Особенно «прославило» себя в этом плане семейство Борджиа, с именем которого связано множество самых разнообразных преступлений. Это и убийства, и отравления, и разврат, и кровосмесительство…
Особенно отличилась тройка мз этого семейства: Родриго Борджиа, что при помощи подкупа, дорогих подарков и хитроумных интриг стал главой Католической церкви — Александром VI; его дочь Лукреция и сын Чезаре.
Не брезговали ядом и их ближайшие родственники из династии Сфорца (Джованни Сфорца был первым мужем Лукреции). По указанию Людовико Моро был отравлен несовершеннолетний миланский герцог Джангалеаццо Сфорца.
И в этом, трудно сказать – правда, это или выдумка, ему помогал великий экспериментатор Леонардо да Винчи, который проводил опыты по отравлению фруктов, вводя в них разные вещества, в частности цианиды.
Искусство отравления привезла с собой из Италии во Францию Екатерина Медичи (XVI в). Исполнителями ее желаний были приехавшие с ней мастера своего дела, знатоки черной магии, которые умудрялись вложить смерть в духи, перчатки, украшения, косметику, страницы книг. И главным ядом в их арсенале был мышьяк.
Кстати, о мышьяке, который просто обожала неаполитанская отравительница Тофана (XVII в.). Она продавала за немалые деньги безобидные на вид пузырьки с прозрачной бесцветной жидкостью, на этикетке которых было изображение святого Николая Барийского. На совести этой женщины, в итоге преданной смертной казни, — более 600 жертв.
Всегда опасались ядов в России. После смерти Ивана Грозного в народе долго ходили слухи о том, что его отравили при участии Бориса Годунова, жизнь которого тоже окончилась не естественным путем.
Панически боялся отравлений император Павел, державший преданную стряпуху-англичанку. А небезызвестный граф А. Аракчеев, прежде чем притронуться к какому-либо питью, давал попробовать его собаке Жучке.
Отравления были делом обыденным и на Востоке. Недаром понтийский царь Митридат (I –II до. н. э.) всю свою жизнь, начиная с сознательного возраста, приучал себя к ядам, считая, что таким образом может обезопаситься..
Прекрасно знаком был с отравляющими веществами последний пергамский царь Аттал III (II до. н. э.). Он собственноручно сажал и выхаживал в дворцовых садах белену, чемерицу, цикуту, наперстянку, живокость и другие растения, содержащие ядовитые алкалоиды. Существует предание, что, составляя ядовитые коктейли, он проверял их действие не только на врагах, но и на друзьях.
Другой пример. Не дождавшись естественной смерти отца, Селим, сын султана Баязета (XVI в.) в борьбе за престол, приказал подсыпать родителю яд.
Аналогичная история произошла и с Акбаром, правителем Могольской империи в Индии, когда его сын, потеряв терпение в надежде на трон, тоже отправил родителя на тот свет с помощью яда и стал правителем империи, приняв имя Джахангира.
А теперь отправимся во Францию времен Людовика XIV, создавшего централизованное государство с пышным двором, при котором невероятным образом возросло количество отравлений. Недаром Вольтер так охарактеризовал это время: «Преступления преследовали Францию в годы ее славы так же, как это случилось в Риме в эпоху лучших дней республики».
Несомненно, сказалось увлечение алхимией, достижением которой не преминули воспользоваться шарлатаны, отравители и знатоки черной магии.
И самым ярким делом стало связанное с именем молоденькой маркизы Мари Мадлен де Бренвилье, жизнь которой нашла отражение не только в мемуарах современников, но и в небольшой новелле Ал. Дюма, и в повести Э.-Т. А. Гофмана «Мадемуазель де Скюдери».
Решив отравить своего отца так, чтобы никто не мог докопаться до истины, она проверяла действие ядов на больных, которых навещала в больнице Отель-Дье.
Убедившись не только в силе яда, но и том, что его невозможно обнаружить в теле умершего, она привела в действие свой замысел. Медленно, но верно, давая отраву отцу небольшими порциями в течение восьми месяцев, достигла того, что старик умер от непонятной болезни.
Когда выяснилось, что большая часть фамильного состояния досталась ее братьям, маркиза привлекла к своей деятельности некоего Лашоссе, что помог избавиться в течение года и от них.
Мадам де Бренвилье стала наследницей. Несмотря на перешептывания за ее спиной все казалось делом чистым, ибо при вскрытии трупов врачи не находили признаков отравления.
Но в дело вмешался случай. После гибели во время химических опытов человека, поставлявшего маркизе яд, у нее был обнаружен переданный им небольшой ящичек со странными жидкостями. Опыты на животных привели к их гибели, что дало возможность сделать соответствующие выводы.
Маркизе удалось бежать, но через три года все же арестовали. Верховный суд парижского парламента выполнил указ короля, в соответствии с которым «правосудие было осуществлено независимо от звания».
Другая история связана с женщиной по имени Ла Вуазен, что официально числилась гадалкой и предсказательницей судеб, а неофициально занималась черной магией, колдовством, любовными приворотами и ядами.
Говоря своим клиентам, что для нее нет ничего невозможного, Ла Вуазен без труда предсказывала наследникам смерть их богатых родственников, а затем помогала ускорить события. В итоге она тоже кончила жизнь на эшафоте.
Не прекращались отравления и во время царствования Людовика XV. В этот раз страсти разыгрывались уже в самом дворце. Они достигли апогея, когда в продолжение небольшого периода времени в лучший мир один за другим отправились: фаворитка короля маркиза Помпадур, дофин, дофина и, наконец, королева. Подозрения пали на министра иностранных дел герцога Шуазеля. Однако доказать никто ничего не мог.
Как видно из выше изложенного, в списке отравляющих веществ пальма первенства долгое время принадлежала мышьяку, считавшимся «королем ядов» на протяжении тысячелетий. Так в сборнике «Французское преступление романтической эпохи» приводится история Хелен Жегадо. Эта женщина в период с 1833 -1851 г.г. отравила им 23 человека.
Нанимаясь то кухаркой, то служанкой, она отправляла на тот свет представителей семейств, в которых появлялась. Кстати, среди жертв оказались ее сестра и тетя.
Но вот что интересно. Убивала эта женщина не из корысти, а исключительно из любви к искусству, а потом громче всех рыдала на похоронах, не вызывая ни у кого ни малейшего подозрения.
Не намного отстала от нее англичанка Мэри Энн Коттон, что тем же самым ядом отравила свою мать, трех мужей, любовника, восемь родных и семерых приемных детей.
Обе отравительницы покупали мышьяк совершенно спокойно в аптеках, где объясняли, что приобретают яд для травли мышей и крыс.
А все потому, что определять этот химический элемент научились лишь в XIX веке, когда появилась судебная токсикология, начало которой положил Матьё Жозеф Бонавонтюра Орфила, что в 1811 году организовал у себя дома лабораторию, где занимался изучением действия ядов на животных и опубликовал первую книгу по токсикологии.
В основу его изысканий лег метод английского химика Джемса Марша. Впервые реально доказать наличие яда ему удалось при слушании дела двадцатилетней француженки Марии Лафарг, отравившей своего мужа.
Это было в 1840 году, который и стал годом рождения судебной химии. И именно его опыт дал возможность победить юстиции более чем через столетие, в 1961 году, закончив сложный процесс, тянувшийся много лет, по обвинению Мари Беснар в отравлении тем же мышьяком 12 человек.
Несмотря на наличие новых отравляющих веществ, мышьяк находит применение и сегодня. В 1999 году его жертвой стал оппозиционный малазийский лидер Датук Сери Анвар Ибрагим, а в 2004 году — индонезиец Мунир Саид Талиб.
Кроме минеральных ядов со стародавних веков людям были известны и растительные, которые до определенного времени обнаружить post factum было практически невозможно.
Начало изучению этих веществ положил немецкий аптекарь Зертюрнер, выделивший в 1803 году морфий из опиума.
Далее следовали открытия других естествоиспытателей и фармацевтов, что выделяли новые и новые яды из разных, чаще всего экзотических растений. Их назвали алкалоидами.
В качестве примеров можно привести такие вещества как стрихнин, хинин, кофеин, конин, никотин, атропин. И этот список может быть дополнен сотнями других веществ, открытых в более поздний период.
Если в малых дозах, отмеренных умелыми руками врачей и фармацевтов, многие из них действуют как лекарство, то в значительных количествах становятся смертельным ядом, чем и пользуются злоумышленники.
В начале XIX века, когда точных методов анализа еще не существовало, в процессе раскрытия, как убийств, так и самоубийств, с каждым разом становилось все яснее – данные яды из-за отсутствия следов в теле жертвы, обнаружить практически невозможно.
Впервые доказать, что преступление было совершено именно с помощью яда сумел Жан Серве Стас, который выделил никотин, послуживший орудием убийства родственника графом и графиней Бокармэ. Это было в 1851 году, который можно считать точкой отсчета нового этапа в истории судебной медицины.
Чтобы помочь правосудию ученые начали интенсивную работу по созданию методик для определения разных алкалоидов. Тысячи экспериментов, имевших место на протяжении десятилетий, привели к нахождению большого числа химических реагентов, что давали четкий цветовой оттенок, указывающий наличие конкретного растительного яда.
Пионерами в этой области можно назвать Драгендорфа, Хуземанна, Маркиза, Фрёде, Оливье, Мэке, Майера, Вагнера, Зонненшайна, Эрдманна, Келлера, Мэрка, Витали и Пелагри. А потому многие реактивы, которыми в судебных химических лабораториях пользуются по сей день, — именные.
Впрочем, и эти ученые не были всесильными. Ряд ядов никак не удавалось установить. Правда, до поры, до времени. До тех пор, пока не появились совершенные методы физико-химического анализа.
Казалось бы, титаническому труду пришел конец, проблема решена. Но стремительное развитие химико-фармацевтической промышленности к середине XX века, изготовление большого числа новых синтетических лекарств, в частности ядов, привело к новым преступлениям.
Так в первое же десятилетие после появления барбитуратов (веронала и люминала), представляющих собой снотворные и успокаивающие препараты, стали служить средством самоубийства.
Число жертв пополнили других производных барбитуровой кислоты. А потом оказалось, что это способ не только добровольного ухода из жизни, но и убийств. Так в середине 50-х годов прошлого века следствие доказало, что смерть детей Джона Армстронга, санитара госпиталя в Гасларе, — дело его рук.
Аналогичное преступление совершил несколько позже некий Барлоу, на которого в госпитале св. Луки (Хаддерсфилд, Англия) возлагалась обязанность делать инъекции инсулина, применяемого для поддержки людей, страдающих сахарным диабетом.
Наука так сильно мчалась вперед, что криминалисты за ней не поспевали. Лишь им удавалось справиться с обнаружением одних ядов, очередные происшествия подкидывали новую пищу для ума. Так убийство, имевшее место в начале 1954 года в Вормсе, вошло в историю как «преступление века».
Некая Криста Леман, желавшая вести разгульный образ жизни, избавилась от мужа и свекра, а затем, желая извести мать своей подружки, которая тоже мешала им веселиться, наполнила ядом конфету, которую случайно съела ее подруга. Она использовала яд Е-605, сильное химическое средство для защиты растений от насекомых.
Если перелистать страницы истории, то можно увидеть, как в тот или иной период возникала «мода» на определенные яды. Но тот бум, что возник с Е-605 после того как препарат был упомянут в связи с делом Кристы Леман, трудно себе представить. Западногерманские и австрийские газеты буквально кричали как о коллективных, так и единичных случаях самоубийств.
А в 1972-м году скандал разразился в Британии, где перед судом (во второй раз!) предстал Грэм Янг, что начал травить родных и друзей 11 лет назад в возрасте 14 лет. В итоге на его совести было 3 убитых и несколько десятков отравленных, на которых он проводил эксперименты, применяя разные яды. Особой его любовью пользовался таллий.
Кстати говоря, этот химический элемент был в ходу и у Саддама Хусейна, который использовал его для уничтожения неугодных приближенных. И это не было чем-то из ряда вон выходящим, потому что яды пользовались немалым спросом у современных диктаторов.
Так эфиопский правитель Менгисту Хайле Мариам отравил на тот свет последнего императора Эфиопии Хайле Селассие посредством мышьяка, растворенного в сливках, а Ким Чен Ир — неугодных приближенных и оппозиционеров.
Известно, что яды активно применяли в своей деятельности разные спецслужбы. Так, например, уже при ЧК (так поначалу назывался КГБ) в 1921 году была создана «Камера» (Лаборатория №12), которая активно занималась разработкой смертоносных ядов и газов, что совершенствовались на протяжении многих лет в соответствии с достижениями науки и новыми потребностями организации.
Часто продукция имела узко-специфический характер, разрабатывалась для конкретного случая, конкретного реципиента. Одним из главных условий акции было то, что смерть или вывод из строя выглядели естественно, проявляя симптомы определенных болезней.
Это ставило в тупик врачей и следователей, занимающихся подобными делами. Апробация же продукции Камеры в сталинские времена шла на заключенных, осужденных на смерть.
Эпоха сталинизма закончились, а действие лаборатории продолжалось. И вот несколько примеров деятельности этой организации.
В 1957 году при загадочных обстоятельствах умер секретарь Троцкого Вольфганг Салус.
В том же году покинул этот мир антисоветский писатель-эмигрант Лев Ребет. По официальным данным – от сердечного приступа. Но четырьмя годами позже подосланный КГБ убийца бежал заграницу и рассказал, что это он мимоходом брызнул в лицо Ребета спреем, в котором был растворен ядовитый газ на основе цианида.
В 1978 году уколом зонтика, в острие которого был вмонтирован шприц с исключительно сильным растительным ядом рицином, был убит болгарский диссидент Георгий Марков, выступавший за свержение коммунистического диктатора Тодора Живкова. Симптомы отравления напоминали скоротечную лихорадку. Все стало ясно, когда из раны была извлечена капсула, изготовленная в СССР.
В декабре 1979 года агент КГБ отравил пищу афганского лидера Хафизуллы Амина.
В 1995 году после нескольких минут разговора по телефону почувствовал себя плохо президент «Круглого стола бизнеса России» Иван Кивелиди. Диагноз — обширный инфаркт, в то время как причиной смерти стал яд «очень редкой формулы, которая держится под большим секретом». Убийца просто-напросто опрыскал телефонную трубку в офисе этого человека. К слову говоря, специалист, который всего лишь исследовал печень отравленного банкира, умер через полтора месяца.
В марте 2002 года (до сегодняшнего дня точно неизвестно публике кто это сделал – российские спецслужбы или некий агент арабского происхождения, завербованный спецслужбами Азербайджана) посредством письма с ядом был отравлен командир чеченских боевиков известный террорист Хаттаб.
В 2006 году в одной из больниц столицы Великобритании скончался бывший сотрудник ФСБ Александр Литвиненко, который перед смертью утверждал, что отравлен агентами российских спецслужб. Анализ подтвердили наличие в его организме полония-210.
Естественно, что подобными вещами занимались не только в СССР. Так в 2000 году был рассекречен документ, в котором излагались планы ЦРУ по дискредитации кубинского лидера Фиделя Кастро в середине прошлого века.
Его не собирались убивать. Просто решили дискредитировать. Для этого один из агентов должен был намазать специальным ядом с талием ботинки Фиделя, результатом чего могло стать облысение. Вождь революции должен был лишиться волос на всем теле, включая потерю знаменитой бороды, что привело бы к потере авторитета и любви народа.
Рассматривалась так же возможность распыления наркотика ЛСД в студии радиостанции, на которой часто выступал Кастро. Под его влиянием он должен был говорить какую-то чушь, что тоже резко понизило его рейтинг в глазах рядовых кубинцев. Однако ни тот, ни другой проект реализованы не были.
А вот Виктору Ющенко, во время предвыборной кампании в президенты Украины, повезло меньше. Он пал жертвой политических интриг. Во время ужина с руководством Службы безопасности Украины 5 сентября 2004 года был отравлен диоксином, химикатом, которым во время войны во Вьетнаме обрабатывали леса для того, чтобы они сбрасывали листву. Как известно, он не погиб, но получил серьезные травмы внутренних органов, что сказалось на коже лица.
По некоторым сведениям, в течение 1991 -1998 года спецслужбы США и Великобритании предприняли четыре попытки отравить иракского президента Саддама Хусейна, подкладывая яд в любимые сигары диктатора. Но каждый раз это обнаруживалось, причастных к этому казнили.
Несколько раз спецслужбы пытались отравить лидера «Аль-Каиды» Усаму бин Ладена. Но безуспешно.
В 1997 году произошла неудачная попытка отравить одного из лидеров «Хамаса» Халеда Мешаля, которому в ухо влили яд, в Аммане. Агенты были схвачены. Для их освобождения Израилю пришлось предоставить Мешалю противоядие.
И последнее громкое убийство было совершено в январе 2010 года, когда в дубайской гостинице Al Bustan Rotana был убит один из лидеров движения ХАМАС Махмуд аль-Мабух с помощью инъекции имитирующей естественную остановку сердца.
Сегодня яды входят в арсенал и многих террористических организаций, которые предпочитают массовые атаки. К счастью, им это не всегда удается.
2015
P. S. С момента написания этой статьи для «Шарма» прошло более пяти лет, и мир содрогнули новые истории отравлений, о которых так хорошо известно, что останавливаться на них не буду.
Использованный материал «
Юрген Торвальд «Сто лет криминалистики», 1964
Питер Маккинис «Тихие Убийцы. Всемирная история ядов и отравителей», 2008