Я подарил творенья Дух
Вам,
Мои братья бессловесные.
Теперь – туда, в края надзвездные,
Где ночь светла, а не темна.
…И песни наши, вновь чудесные,
услышат земли поднебесные
и стран небесных племена
Марк Шагал
(Перевод с идиш Льва Беринского)
Потрясающий праздник красок, переплетение реальных и фантастических образов, предметов, людей, животных… Это Марк Шагал. Удивительный, неповторимый, подаривший нам замечательные творения, где особое место отводится витражам, о которых сегодня и пойдет речь.
Началось же все с того, что в 1950 году доминиканский священнослужитель Пьер Кутюрье, восторгавшийся работами художника, предложил ему расписать Храм Богородицы Всех Благодатей во французском городке Асси (департамент Верхняя Савойя).
Несмотря на то, что Шагал никогда не зацикливался на еврейской тематике, предложение украсить христианский храм повергло его сначала в недоумение, затем вызвало тревогу. Не зная, как решить эту проблему, он обратился за советом сначала к друзьям, затем к главному раввину Франции. Не получив конкретного ответа, написал письмо президенту Израиля Хаиму Вейцману, который сказал: «Прислушайтесь к собственному сердцу». Вероятно, сердце подсказало, что украшение любых сакральных помещений угодно Господу, и мастер принялся за новую работу.
В своеобразное строение, форма которого повторяет суровый силуэт крестьянских хижин (архитектор Морис Новарина), прекрасно вписался витраж Шагала, ничуть не контрастируя с работами других прославленных мастеров: Фенана Леже, Жана Лурсs, Анри Матисса, Пьера Боннара, Поля Бони.
Биографы художника отмечают, что именно этот витраж стал прологом к «Библии Шагала», большому циклу работ, раскрывающих в удивительно яркой, наивной, нарочито примитивной манере, присущей лишь ему, образы Ветхого и Нового завета, украсившие многие сакральные здания иудаизма и христианства (как католических, так и протестантских).
И одна из таких работ, пожалуй, самая интересная, находится в Израиле. История ее появления связана со знаменательной датой — празднованием 50-летитнего юбилея иерусалимской больницы Хадасса, что появилась на Святой Земле в 30-е годы ХХ века при содействии женской сионистской организации, основанной в США Генриеттой Сольд.
И вот, в преддверье этого события, а именно в 1959-м году, председатель благотворительной женской организации Хадасса доктор Мириам Розенталь обратилась в Марку Шагалу с предложением украсить своими произведениями строившийся тогда в Иерусалиме новый комплекс больницы. Художник незамедлительно отозвался, сказав: «Я давно мечтал, чтобы израильтяне обратились ко мне с какой-нибудь просьбой»
Не откладывая дела в долгий ящик, принялся за работу, для выполнения которой, первым делом, приехал сюда. Ему надо было сделать наброски, а, главное, познакомиться с местом, где должно было располагаться его творение, продумать способ освещения.
Это был не первый визит мастера в Эрец Исраэль. Он уже побывал здесь в 1931 году в связи с заказом на иллюстрации к Библии. Эту работу ему, эмигрировавшему во Францию в середине 20-х годов, предложил местный книгоиздатель и культурный деятель Амбруаз Воллар. Чтобы ее выполнить, Шагал посчитал необходимым «притронуться сердцем» к местам, фигурирующим в священных текстах.
Центр мира заворожил его, а потому он провел в Палестине более года. Базируясь в Иерусалиме, уезжал вновь возвращаясь туда, где его ждал номер в гостинице «Америкэн Колони».
Шагал выполнил обещание. На церемонии открытия синагоги, состоявшейся 6 февраля 1962 года, говорил о той радости, которую испытал, готовя «… свой скромный подарок еврейскому народу, который всегда мечтал о библейской любви, о дружбе и мире среди всех людей; для народа, который жил здесь тысячи лет тому назад среди других семитских народов»
«Я надеюсь, — закончил он речь, — что я здесь для того, чтобы протянуть руку представителям культуры, поэтам и художникам, живущим со своим народом».
Впрочем, прежде, чем попасть в Адассу, шагаловские «Окна» прошли определенный путь. После того, как этот проект, занявший у художника и его ассистента Шарля Марка два года, был готов, шесть картин на стекле выставили в Лувре на выставке «Иерусалимские окна», а потом они поехали в Америку, в нью-Йоркский музей, основанный Нельсон Олдрич Рокфеллером.
Попали же они туда для того, чтобы все члены семьи Ротшильдов сумели детально познакомиться с работой Шагала с целью заказа ему витражей, которые в память о родителях должны были украсить церковь в родовом имении, где жило уже четвертое поколения этой семьи.
Дело в том, что Ротшильды долго не могли найти художника, который бы смог удовлетворить их требованиям. Но случилось так, что во время поездки Дэвида, президента банка «Чейз Манхэттен» в Париж, его жена Пегги, гуляя по городу, забрела в Лувр, где увидела работы Шагала. Придя в восторг, она сказала мужу: «Я нашла художника, который сделает витражи в память о твоем отце! Ты обязательно должен увидеть его работы до того, как мы уедем из Парижа». И тот на следующий день отправился в музей. А через несколько месяцев, вновь оказавшись по делам во Франции, специально отправился в Ванс, где жил в ту пору Шагал, и пригласил его в Америку. К слову, говоря, после парижской выставки «Окон» художник получил так же заказ на роспись потолка в парижском Гранд-Опера.
Но вернемся в Адассу, на территории которой стоит странное невысокое строение. Это, на самом деле, купол утопленного в земле бункера, ибо в те времена, когда строилась синагога, Иерусалим был разделен, и иорданские снайперы держали еврейскую часть города на мушке. Однажды, во время артобстрела два окна все-таки были разбиты, и Шагалу пришлось их восстанавливать.
Если смотреть на синагогу снаружи, то можно увидеть нечто непонятное, серое, кубической формы. Каждая грань сложена из трех вертикальных частей с закругленным верхом. Но стоит переступить порог, как ты останавливаешься завороженный, потрясенный удивительной красотой и волшебным светом, льющимся из арочных окон высотой в 2.5 метра и отражающимся в полированной поверхности пола и стен, сложенных из иерусалимского камня.
Самое интересное то, что здесь нет освещения. Волшебное «горение» окон создает солнечный свет, проникающий снаружи. Причем, рисунок меняется в соответствии с временем дня и интенсивностью освещения. Оттого стекла, играя как драгоценные камни гранями, лучше всего смотрятся в яркий солнечный день. Не случайно специалисты считают «Окна» вершиной творчества мастера, успех которого некогда предсказал Гийом Аполлинер, а Блез Сандрар назвал лучшим колористом своего времени.
Эти, поистине уникальные творения, нередко называют витражами. Грубейшая ошибка, ибо витраж представляет собой своеобразное мозаичное полотно, что собирается из цветных стеклянных кусочков в металлической окантовке, а затем спаиваются между собой. Здесь же имеет место роспись стекла.
На первый взгляд может показаться, что рисунки «Окон» тоже сложены из квадратов, обрамленных металлом. Но это не так. Мы видим линии решетки, поддерживающей стекло и не дающей ему разбиться.
Окна выполнены по специально разработанной технологии, создающей иллюзию объёмного изображения. Здесь имеет место особый способ нанесения на стекло пигмента, позволяющего использовать до трех цветов на единой стеклянной панели толщиной в несколько миллиметров.
Работа над «Окнами» велась в течение двух лет в студии витража Шарля Марка во французском городе Реймсе. Прекрасный специалист своего дела, Шарль обладал удивительным умением изготавливать стекло, используя старинные приемы выплавки, шлифовки, обработки и тонирования. Он досконально передавал многочисленные оттенки цветов оригинальных рисунков, где кубистические приемы Шагал адаптировал к старинной витражной технике, которой соответствуют угловатость и заостренность изображений. Более того, он не закрашивает стекла целиком, а «играет» цветами, яркостью и матовостью тонов.
Окна скомпонованы в четыре группы (по три в каждой), и выглядят словно 12 драгоценных камней (аметист, изумруд, рубин, алмаз, топаз, сапфир, агат, оникс, хризолит, карбункул, яхонт, яшма), на которых были выгравированы имена двенадцати колен Израилевых. Они украшали наперсник (хошен) — четырёхугольный нагрудник (пектораль), составлявший элемент облачения первосвященника, прикреплявшийся к ефоду золотыми цепочками и шнуром голубого цвета.
Темой рисунков для окон Марк Шагал выбрал благословения Иакова 12-ти сыновьям из 49-й главы книги «Бытия» и благословения Моисея коленам израилевым из 33-й главы книги «Второзаконие». Тем, от кого пошли колена Израилевы. «И призвал Иаков сыновей своих и сказал: «Соберитесь, и я возвещу вам, что будет с вами в грядущие дни; сойдитесь и послушайте, сыны Иакова, послушайте Израиля, отца вашего…»
«Я вернулся к великой вселенской Книге, к Библии, – писал Шагал. – С детства она наполняла меня воодушевлением в моей работе и провидением судьбы мира. Все время, пока я работал, чувствовал, что мой отец и моя мать смотрят из-за моего плеча, а за ними — те миллионы евреев, которые исчезли недавно и тысячи лет тому назад».
Так как иудаизм запрещает изображать человека, художник прибегает к иносказанию, помещая на картину птиц, зверей, растения… А для имитации витража – черточки и линии.
Художник сумел передать особенности каждого из потомков, прародительницами которых были две жены Иакова и их служанки: Реувен, Шимон, Леви и Иегуда (старшие сыновья Лии), Иосиф и Беньямин (сыновья Рахили), Иссахар и Звулун (младшие сыновья Лии), Дан и Нафтали (сыновья Билхи, служанки Рахили), Гад и Ашер (сыновья Зилпы, служанки Лии).
В этой синагоге, превращенной в музей, службы не ведутся. И рассказ о каждом из окон начинается со стихотворения Марка Шагала.
Боже мой, за эту ясность,
которую Ты поместил в мою душу, –
спасибо.
Боже мой, за этот покой,
который Ты поместил в мою душу, –
спасибо.
Боже мой, ночь приближается.
Веки мои опять до утра не сомкнутся,
и опять я буду писать
картины для Тебя –
о земле и о небе.
Итак, приступаем к рассматриванию окон
Первое окно
Посвящено Реувену, первенцу Якова, которого родила Лея. Библия трактует это имя как производное от «ра’а» («увидел, узрел») и «бен» («сын»), ибо «Господь узрел горе Лии, которой муж предпочитал Рахиль, и дал ей сына»
Первенец по рождению, этот человек должен был иметь право первородства, которое потерялал из-за того, что нанес оскорбление отцу, «взойдя» на ложе с его наложницей Валлой. И этот проступок отразился на представителях его колена, которые не сумели достичь главенствующего положения.
Ультрамариновый цвет окна сравним с цветом моря, ибо отец сравнивает Реувена со стихией, ибо тот «бушевал как вода», чаще руководствовался чувствами, нежели разумом, порой поступал легкомысленно, безрассудно.
Однако отличался добротой и благородством. Об этом свидетельствуют красные цветы мандрагоры, что он приносил матери, лечившейся от бесплодия, и великодушно дал их и Рахили.
Реувен был единственным из братьев, высказавшемся против убийства Йосефа. Он предложил бросить его в ров, а впоследствии возвратить отцу. А потом, не найдя брата, безутешно плакал, так как думал, что его нет в живых.
Сверкающий круг наверху обозначает восход солнца, которое, в свою очередь, напоминает о статусе первородства Реувена – «Моя мощь и первый плод моей энергии». А еще обозначает наличие божественного в космическом свете.
Изображение рыб говорит о плодовитости. Только его многочисленное и изначально богатое потомство постепенно исчезло во время мора, погибло в пустыне, оказалось в плену.
Второе окно
Посвящено Шимону, второму сыну Леи, которая думала, что, родив его, сумеет расположить к себе супруга, и просила у Господа помощи. Оттого и нарекла его именем, что переводится как «услышанный».
Его темно-синий цвет — цвет гнева, потому что Шимон отличался вспыльчивостью и необузданностью.
Из братьев особенно близок был с Леви. О его привязанности к этому брату свидетельствует изображение лошади, символизирующей созвездие «Близнецов». А ее воинственный вид напоминает о том, как братья жестоко отомстили жителям Шхема за то, что сын местного царя обесчестил их единственную сестру Дину. Они устроили резню и разграбили город. Об этих неблаговидных деяниях свидетельствует кроваво-красный цвет двух раненых голубей.
Именно Шимон задумал погубить Иосифа, который хотел разлучить его с Леви, боясь нового кровопролития, понимая, что они оба склонны к насилию.
Его колену были предречены слабость и забвение, а его потомкам – рассеянность, ибо род Шимона не смог сохранить надел полученный «среди надела сынов Иехудиных» после завоевания Ханаана. Поэтому на картине видны животные и растения, разлетающиеся в разные стороны от планеты Земля, где различима граница между днем и ночью.
Третье окно
Посвящено третьему сыну Леи – Леви, имя которого означает «сопровождающий» или «присоединяющий», ибо первая жена Якова думала, что, родив третьего сына, привяжет к себе мужа.
Как говорилось выше, Леви вместе с Шимоном отомстил жителям Шхема за поруганную честь сестры. За это его потомки тоже были осуждены на разделение и рассеяние. Но проклятие для левитов обернулось благословением, потому что они не стали поклоняться Золотому тельцу, и в награду за верность, это колено получило вечное священство, право служить в храме.
Золотисто-желтый цвет словно несет божественный свет, а также символизирует драгоценный металл, которым был украшен храм.
На картине изображены окружающие Маген-Давид жертвенные животные: козел отпущения, овца и голуби. А еще скрижали Завета в знак того, что левиты были призваны нести своему народу просвещение, выступая в роли учителей и священников. Символом просвещения являются и окружающие их свечи.
И не случайно, из колена левитов вышли Моисей, его брат Аарон, их сестра — Пророчица Мирьям
Четвертое окно
Посвящено четвертому сыну Леи – Иегуде, имя которого выражает благодарность. Это связано с тем, что рождение первых трех сыновей не дало Лее ожидаемой любви и благоволения мужа, и она родивэтого ребенка, она произнесла: «На этот раз возблагодарю Господа».
Покидая бренный мир, Яков предрек Иегуде духовное первородство, потому что тот никогда не хитрил для достижения целей, не поступал подло, не действовал исподтишка. Стараясь себя совершенствовать, сумел победить человеческие слабости и заслужить уважение братьев. Недаром Яков сравнивал его с таким сильным и гордым животным как лев, который изображен на переднем плане окна.
Рубиновый цвет окна — цвет крови, спелого винограда и вина, в котором, согласно пророчеству Якова, его сын будет стирать свои одежды. А еще это символ грядущих многочисленных военных побед и почетного царствования и процветания его потомков.
Именно Иегуда стал прародителем рода, из которого вышли и мудрый царь Соломон, и его отец -легендарный иудейский царь Давид, что, завоевав город у иевусеев, построил «Град Давидов» провозглашенный столицей Израильского царства. Оттого на стекле за львом, который, согласно Торе символизирует молодого Иегуду, видны очертания иерусалимских домиков. Сверху — две руки, соединенные в благословляющем жесте коэнов.
Пятое окно
Посвящено Звулуну, шестому сыну Леи (десятому в семье Якова), имя которого означает «преданный», а так же «честь», «хвала»
И эту честь, доблесть символизирует алый окна. Зеленые вкрапления – поля. Ведь надел Звулуна, включавший северо-западную часть Изреельской долины и области на юге Нижней Галилеи, отличался плодородием земель и богатством водных ресурсов. Представители этого колена были богаче своих сородичей. Их отличали грамотность и интеллигентность, воинская храбрость.
Это ему Яков предсказал, что потомки «при береге морском будет жить и у пристани корабельной, и предел его до Сидона», пункта, известного как крупный морской торговый центр, славящийся своим благосостоянием.
Оттого символом Завулуна всегда был корабль, который мы и видим плывущим по морским волнам в нижней части, а также рыб – символ плодовитости.
Но, несмотря на все это, закат и отражение его в воде, говорят о том, что и это колено будет потеряно…
Шестое окно
Посвящено Иссахару, девятому сыну Якова, пятому сына Лии, чье имя означает «плата». Эта женщина приобрела у Рахили право ночи за мандрагору, принесенную Реувеном. Есть еще одно значение — «награда», ибо Лея, преодолев чувство ревности, отдала мужу свою рабыню.
Во время благословления Яков сказал: «Иссахар осел крепкий, лежащий между протоками вод… преклонил плеча свои для ношения бремени и стал работать в уплату дани»
Этот сын был по натуре терпелив, обладал кротким и смиренным духом. Оттого его потомки, люди крепкого телосложения, были трудолюбивы. Занимались, в основном, скотоводством.
Зеленый фон окна символизирует землю Галилеи, которую колено Иссахара получило при разделе наследства. На ней — пасущиеся стада. Обрамляет рисунок виноградная лоза, отождествляемая с плодородием и являющаяся одним из символов Эрец Исраэль. О благополучии и благосостоянии говорят и цветущие деревья, и птицы в их ветвях. А в самом центре – две руки, сложенные для благословения.
Около осла видно белое пятно. Это след от повреждения, полученного при иорданском артиллерийском обстреле во время Шестидневной войны в 1967 году, который Шагал специально оставил при реставрации.
Седьмое окно
Посвящено Дану, пятому из двенадцати сыновей патриарха Иакова, первенцу Биллы (Валлы). служанки Рахили. Его имя переводится как «судья», потому что Яков сказал, что «Дан будет судить народ свой, как одно из колен Израиля»
Как и другие братья, он совершал неблаговидные поступки. В частности, принимал участие в заговоре против Иосифа.
Видя проблемы своего потомка, его сложный характер, отец просил Господа помогать ему.
Колено Дана самое маленькое, но исключительно воинственное, побеждало не силой, а умением и хитростью, ибо Яков предрекал Дану, что он будет «змеей на дороге, аспидом на пути, уязвляющим ногу коня так, что всадник его упадет назад».
Завоевывая территории, племя Дана присоединило к своей территории области, расположенные недалеко от истока реки Иордан. Разрушив город Лаиш, возвело новый город, нареченный Даном. И поэтому район Большого Тель-Авива и сегодня называют Гуш-Даном несмотря на то, что племя вынуждено покинуло эти земли из-за притеснений филистимлян и перебралось на северо-восток.
Из этого колена вышел библейский герой Шимшон (Самсон).
Стекло синего цвета символизирует справедливость.
На переднем плане – светильник, три «ветви» которого ассоциируется с Деревом правосудия, символом верховной власти. Канделябр обвивает змея с высунутым жалом (см. предсказания Якова), а справа — испуганные лошади.
Так как Моисей называл Дана «молодым львом» на правом ответвлении канделябра можно различить силуэт львенка красного цвета. В правой лапе — меч войны…
Имеются птицы, орел в короне, голубь, несущий оливковую ветвь мира и ассоциирующийся с голубем Ноя.
А еще сюда вписались домики родного Витебска, о котором художник с теплотой вспоминал всю жизнь. Вот как говорит об этой ностальгии в своем стихотворении Роберт Рождественский:
«А Вы не из Витебска?..».
Он замолкает.
И вдруг произносит, как самое-самое,
названия улиц:
Смоленская,
Замковая.
Как Волгою, хвастает Видьбой-рекою
и машет
по-детски прозрачной рукою…
«Так Вы не из Витебска…»
Надо прощаться.
Прощаться.
Скорее домой возвращаться…
Деревья стоят вдоль дороги навытяжку.
Темнеет…
И жалко, что я не из Витебска.
Восьмое окно
Посвящено Гаду, седьмому сыну патриарха, первенцу Зилпы, наложницы Лии, которая, решила по примеру сестры отдать свою служанку Якову. «И сказала Лия: прибавилось. И нарекла ему имя: Гад», что означает «счастье».
При распределении земель этому племени достались земли к востоку от реки Иордан, а так же в районе Тивериадского озера. Там было все необходимое для жизни: и вода, и пастбища… Но этому колену постоянно приходилось воевать в соответствии с предсказанием Якова: «Толпа будет теснить его, но он оттеснит ее по пятам». Но они справлялись, ибо это были «люди мужественные, воинственные, вооруженные щитом и копьем; лица львиные их, и они быстры, как серны на горах»
Сине-зеленый цвет, цвет морской волны вызывает беспокойство, потому что изображения на нем связаны с войной. Это увенчанные коронами орел и лошадь с мечом — символ колена Гада, и чудовища, которые она преследует. Хаос. Апокалипсис. Но пробивается луч света, даруя надежду, а слабые ростки – олицетворение возрожденной жизни.
Девятое окно
Посвящено Ашеру, второму сыну от Зилпы, служанки Лии, и восьмому сыну по порядку рождения. Имя ребенку дала, обрадовавшаяся его рождению, Лия. Оно означает богатый, счастливый.
Как и другие братья, Ашер не любил Иосифа, завидовал ему. Не всегда поступал порядочно. И только вера в Господа помогла ему преодолевать негативные качества характера. И отец, благословляя, пообещал, что его потомки будут счастливы, удачливы, благополучны. «Все взращенное Ашером будет приносить плоды в изобилии».
А потому с коленом Ашера связано процветание еврейского народа. Ведь его представители — мирные фермеры, владевшие большой территорией, отличавшейся плодородием, взращивавшие разные культуры. Плоды их садов и полей, масло, выдавленное из оливок, поставлялись в Храм. Именно этим маслом снабжалось большинство населения Израиля.
А потому и фон окна оливкового цвета, и многократное изображение оливы и оливкового масла. Это и ветки дерева, и голубь мира с оливковой веточкой в клюве, и сосуд в форме птицы, наполненный маслом, и минора – источник света в еврейской религии.
Десятое окно
Посвящено Нафтали, шестому сыну Якова, второму ребенку Билхи, служанки Рахели. В нем проматерь увидела плоды борьбы со своей сестрой, «Боролась я со своей сестрой» (имеется в виду Лея, рожавшая сыновей, в то время как у нее самой пока их не было), или же: «Перехитрила я сестру». а потому назвала его именем, что переводится как изворотливый, хитрый.
Есть и другая трактовка. От глагола леhитпалель – «молиться». Ведь этот сын всегда следовал заповедям Всевышнего, не пренебрегал заповедью, говорящей о том, что надо чтить родителей, чем «доставлял Якову много радости».
Характеризуя его, отец говорил: «Нафтали – лань стремительная, прекрасны слова его». И не случайно в Псалмах и Песне Песней лань характеризуется как животное, символизирующее быстроту, ловкость, грацию, нежность.
Когда дети Якова попали в Египет и там встретили Иосифа, то именно Нафтали был отправлен к отцу с важной вестью о том, что его сын жив.
Нафтали стал родоначальником малочисленного колена, получившего надел на севере. Эта земля отличалась плодородием. Здесь раньше, нежели в других местах, созревали плоды, которые поставлялись к царскому столу.
Люди этого племени отличалось героизмом. Именно отсюда был родом Барак, победивший Сисару, военачальника ханаанейского царя Явина, чем обеспечил 40-летний период мирного сосуществования с соседями. Считается что отсюда родом и знаменитая пророчица, автор героической поэмы «Песня Деборы».
Этому имени соответствует золотой цвет. А потому фон окна – желтый. Это связано с тем, что, попав в Египет, Нафтали занял там высокое положение. Неудивительно, что на переднем плане изображена лань. За ней домики. Вероятно, тот же Витебск. Здесь же гора Тавор, у подножия которой произошло легендарное сражение.
Справа – дерево сине-зеленого цвета. Над ним – птица. В одних объяснениях она – напоминание о героической поэме, посвященной Бараку, в других считается, что это — изображение петуха, являющегося символом бдительности и воскрешения.
Одиннадцатое окно
Посвящено Иосифу, первенцу Рахели, любимой жены Якова. Его имя дословно переводится как «будет добавлен, прибавится».
Он был самым любимым, баловнем, вызывавшем зависть своих братьев. Оттого они и задумали его убить. Но волей Судьбы продали купцам, направлявшимся в Египет.
Попав в царство фараона, Иосифу пришлось пройти через ряд испытаний, но он сумел их преодолеть и достичь исключительно высокого положения.
Человек «разумный и мудрый», он получил право первородства во время благословения Якова, ибо, как говорилось выше, Рувим, родившийся первым, потерял эту привилегию из-за своего неблаговидного поступка.
Колено Иосифа, обладавшее землей в центральной и северной части страны, сыграло ведущую роль в еврейской истории, ибо большинство царей Северного царства произошло от потомка Иосифа — Эфраима.
Желто-оранжевый фон этого окна, цвета зрелого зерна, говорит о значимости этого рода для Израиля. Мирно пасущиеся овцы, виноград и корзина с хлебом – символы плодородия и благосостояния.
Голову Иосифа, имеющего первородство, должна венчать корона. И эта корона украшает головку голубя, изображенного слева, что сидит на райском дереве жизни, две ветки которого символизируют его сыновей Менаше и Эфраима,
Птица держит натянутый лук со стрелой. Это соотносится со словами: «Стрелки ненавидели его, стреляли в него, гнались за ним. Но его лук оставался туго натянутым, и его руки тверды.»
Около дерева — укрепленная стена города Шхема, около которого Яков приобрел первый участок земли в Эрец Исраэль и подарил его любимому сыну. Вверху окна нарисован шофар из бараньего рога, что звучит в важнейшие моменты в жизни еврейского народа, во время главных праздников.
Двенадцатое окно
Посвящено Беньямину, младшему сыну Якова и Рахели, которая умерла при его родах. Его имя — от слов «бен ямин», что переводится как «сын правой руки»
Это был самый младший, самый любимый сын Якова, в какой-то степени заменивший исчезнувшего Иосифа. Кстати, его любили и братья, которых не покидало чувство вины после содеянного. А Беньямин принимал доброе отношение к себе как само собой разумеющееся
В своем пророчестве отец произносит следующие слова. «Беньямин, хищный волк, утром будет есть ловитву (пойманную дичь, добычу – Т.Я.), а и вечером будет делить добычу». Здесь фигурируют не только отрицательные качества, но и те, что стали принадлежностью людей его колена: воинская доблесть, смелость, мужество.
Окно синего цвета, где смешались ультрамарин и кобальт. Цвет удачи, вечности, доброй славы.
Изображенный на витраже большой круг, объединяющий несколько маленьких кругов-«лепестков». Это символ единства. Словно Солнце, притягивающее к себе планеты, Шауль из колена Бениамина — первый царь, объединил разрозненные колена израилевы.
В нижней части окна — хищный волк, что стоит над обезглавленной добычей. А слева, в золотом свете священный город Иерусалим, который находился на территории племени Вениамина. Отсюда — благословение Моисея: «Возлюбленный Господом обитает у Него безопасно, Бог покровительствует ему всякий день, и он покоится между раменами его». Справа птицы на деревьях — символ жизни, и рыбы – символ плодовитости.
Как и полагается, в синагоге имеется бима — возвышение, на которое ставится стол, куда помещается во время службы свиток Торы. Только здесь, в отличие от других подобных мест, бима находится не на возвышении. Она, наоборот, «утоплена». И это соответствует словам из 130-го псалма: «Из глубины взываю к Тебе, Господи».
Интересны покрывало на столе и парохет, занавеска, прикрывающая нишу, где хранятся свитки Торы. Они сотканы американо-израильской художницей Авивой Грин и вязальщицей Рут Хаят из натуральных волокон шерсти, шелка и хлопка.
В основу вплетены медные и золотые нити, которые придают этим вещам, золотистый отблеск, присущий иерусалимскому камню.
Вот, пожалуй, и все, что можно выразить словами. Остальное -восторг, который просто так не передашь.
2018
По следам экскурсии с Инной Чернявской