Узнав о предстоящих гастролях Аркадия Арканова и Левона Оганезова, я испытала двойственные чувства. С одной стороны — желание встретиться с артистами, чей рейтинг сегодня на российском телевидении весьма высок, с другой боязнь — очередной халтуры, ибо уже не раз приходилось сталкиваться с исключительно непорядочным поведением ряда знаменитостей, приезжающих сюда на заработки и считающих Израиль провинциальной глубинкой подобной тем, что существуют в Центральной России, Сибири или Средней Азии, где изголодавшаяся публика съедает все подряд, клюнув на наживку из известных имен.
К счастью, опасения оказались напрасными. И сама программа, и атмосфера, в которой проходил концерт, в корне отличалась от суррогата, предлагаемого нередко горе-гастролерами. В противном случае было бы очень обидно. Обидно, потому что, для многих, как и для меня, имя Аркадия Арканова связано с ностальгическими воспоминаниями времен становления «Юности», тоненькой большеглазой Галкой Галкиной, и её разделом в журнале, дарившем читателям удивительно свежие и талантливые публикации. Чего стоили одни аркановские «Старые калоши»!
Потрясающая пародия на детектив, отрывки из которой мы, старшеклассники, какой-то период времени, не переставая, цитировали к месту и не к месту!
С тех пор прошло много лет. Вышло, да и выходит в эфир множество передач с участием этого человека, в том числе и «Белый попугай», для которой трое ведущих ( Аркадий Арканов, Михаил Боярский и Григорий Горин ), выбранные в свое время Президентом клуба Юрием Никулиным, пишут три сценария — каждый самостоятельно, компонуемые затем в одно целое. Но одно дело экран, а другое — эстрада, когда остаешься со зрителями один на один, когда надо умело себя преподнести, а то и «продать».
И вот он стоит на сцене. Элегантный, немолодой человек, недавно отпраздновавший свое шестидесятипятилетие, с усталыми глазами за затемненными стеклами очков. Впрочем, может мне это показалось, и 65, действительно, дата не круглая, и не особенно большая, соответствующая тому возрасту, «когда оглядываешься на прошлое, делаешь какие-то выводы, грустишь о том, что не произошло, думаешь о том, что может произойти, на что-то надеешься.»
Эту фразу можно взять как ключевую для всей программы «Смех сквозь ноты», носящей в определенной степени лирическо-ностальгический характер, обусловленный прежде всего рассказами, написанными много лет тому назад, но прекрасно воспринимающимися и сегодня. Почему? Да потому, что начисто лишены политики и представляют собой мягкий юмор в чистом виде. А такой консервируется надолго.
Первой была прочитана «Истинная ложь», вещь в определенной степени автобиографическая, собравшая из отдельных эпизодов жизненную историю. Детство, юность, учеба в медицинском, работа в течение трех лет, после окончания института, врачом. Это дало возможность после окончания концерта задать Аркадию Михайловичу вопрос, интересовавший меня давным-давно: «Почему именно из среды медиков выходит столько писателей?»
— Потому, что эта профессия, как никакая другая, дает творческому человеку почву для рассуждений о жизни и смерти, о сути человеческой породы. Дает общение с людьми, возможность увидеть их сильные и слабые стороны. Ещё во время учебы в институте у меня появилось желание писать. Попробовал — получилось. Сначала думал, что смогу совмещать, но медицина такого не терпит. Или ей надо отдаваться целиком, или уходить. Я выбрал второе. И не жалею. На сегодняшний день имею 14 книг. Часть переведена на иностранные языки и издана за рубежом, в частности, в Париже.
В соавторстве с Григорием Гориным, моим другом и бывшим соавтором, написано несколько пьес, поставленных в разные годы в российских и зарубежных театрах.
— Вас часто можно видеть на телеэкране. Какую роль играет в Вашей жизни телевидение?
— Её составная часть. В основном считаю себя писателем и стараюсь писать, но некоторые передачи для меня очень дороги, как, например, «Бродвей моей юности» — вспоминательная ностальгическая документальная, сделанная покойным Лешей Габриловичем, ставшая продолжением «Футбола нашего детства» и «Цирка нашего детства».
Воспоминания о прошлом, в котором, каким бы оно не было тяжелым, имелись и чрезвычайно приятные моменты.
На телевидении я давно. Правда, было временное «отлучение» на 6 лет после того, как совместно с Гориным написали весьма острую, по тем временам, пьесу. Когда власть изменилась, история повторилась. Ныне же все по-другому. Но только внешне.
Если раньше давила идеологическая цензура, то сейчас все зависит от частных людей и кампаний, их вкусов и политических интересов. То, что не идет вразрез с их взглядами — разрешается. Все, что угодно, вплоть до нецензурных выражений.
Я тесно связан с теплой, доброй передачей «Белый попугай», которую некогда организовал Никулин. После его смерти мы хотели её закрыить, но большинство членов клуба, а так же семья Юрия Владимировича, были против. Передача стала выходить в эфир с изменившейся структурой, в которой нет Президента, а только его заместители, некогда выбранные им самим, словно и сейчас присутствующим на заседаниях клуба, где неизменно стоит его кресло с костюмом, фуражкой, тельняшкой, где гуляет по клетке попугай Аркаша (совпадение наших имен — чистая случайность).
Надо отметить, что рейтинг у этой интеллигентной передачи весьма высок. Может потому, что там собираются люди, любящие друг друга, не обливающие своих собеседников ни грязью, ни водой? А может потому, что мы не касаемся политики?
Встречаются интересные замыслы, находки. Я считаю: просто здорово, что попугай с экрана стал рассказывать анекдоты, многие из которых вышли в народ из-под крыла этой передачи.
Что такое анекдоты? Удивительные истории. Но только в том случае, если они настоящие, не пошлые, не глупые. Нередко можно услышать: «Какое старье с бородой!» Только это не верный критерий оценки. Недаром Никулин любил повторять: «Не бывает анекдотов старых и новых. Просто их надо уметь рассказывать». А когда к нему обращались с вопросом, слышал ли он тот или иной анекдот, Юрий Владимирович неизменно отвечал: «От Вас — ещё нет».
Арканов с Оганезовым придумали новую, довольно интересную форму этого фольклорного жанра, — музыкальный вариант, нечто вроде синтеза короткого рассказа с передачей «Угадай мелодию». Жаль, что пересказать это практически невозможно. Надо видеть.
— Скажите, Аркадий Михайлович, а что свело Вас с Левоном Саркисовичем? Как сложился ваш альянс?
— Старые давние дружеские отношения перешли в творческие. Я всегда восхищался его музыкальностью, творчеством, дарованием, а он утверждает, что знает мои рассказы наизусть.
Однажды обратился к нему с предложением создать что-то для нас лично (знаем друг друга больше 30 лет, сделали много совместных работ для разных исполнителей, в том числе и для Владимира Винокура), на что Лева ответил мелодией из некогда популярной песни: «Мы с тобой два берега у одной реки…» Так мы стали работать над данным проектом.
Кстати, об этом слове, обозначающем необыкновенно популярное явление, охватившее сегодня всю Россию. Проекты делают все и из всего. Даже из одной песни, из одного номера. Аналогичная ситуация и в экономике, и в политике. У всех бизнесы, у всех офисы. Хотя большинство не совсем понимает, что это такое. Так вот. Есть проект и у нас. Ему всего несколько месяцев. Для «обкатки» привезли его в Израиль, где и показали впервые.
Концерт, представленный на суд зрителей, состоял как бы из нескольких частей. Совместные номера сменялись сольными, раскрывающими индивидуальность обоих исполнителей. И если об Арканове, как о творческой личности я имела представление и прежде, то Оганезов раскрылся в новом свете. Ведь до этого его приходилось видеть только в качестве аккомпаниатора или дирижера.
А сколько, оказывается, у него, мастера высшего класса, сумевшего даже на маленькой органоле, абсолютно не приспособленной для подобных выступлений, продемонстрировать чудеса виртуозной техники. Сколько остроумия и блеска было в исполнении музыкальных шуток и пародий!
Несколько лет назад Левон Саркисович уехал в Америку, откуда сравнительно недавно вернулся в Москву по приглашению российского телевидения, где сразу же сделал с Андреем Макаревичем передачу «Суета вокруг рояля». Ныне он руководит оркестром российского телевидения, принимающего участие в разных передачах.
Ешё недавно, почти ежедневно, его можно было увидеть в «Добром вечере» Игоря Угольникова, прекратившем свое существование из-за финансовых проблем; сейчас — в «Кроссворде», передаче, по его словам, не совсем удачной. Продолжает работать концертмейстером. Ведь на сцене он уже 40 лет. И знает ее как свои пять пальцев.
Кстати, об эстраде. Эти интеллигентные люди по-настоящему обеспокоены положением дел в этой сфере. Тем, что её заполняют абсолютные бездарности типа, ставшей притчей во языцех, Лены Зосимовой. Нет даже элементарных способностей — и не надо. Главное — деньги и спронсоры.
И вот, приравняв «к штыку перо» да взяв в союзники музыку, они решили на свой лад бороться с повсеместными безвкусицей, бескультурьем и элементарной безграмотностью, ибо и в этой области положение просто устрашающее. Молодежь совершенно не читает книг, понятия не имеет о классике.
Так появился «ликбез для попсы», включивший в их песни, в их стилистику, насильственным образом сюжеты произведений мировой литературы. Сжатые до объема, вмещающегося в песню, шлягеры по сюжетам таких произведений как «Идиот», «Анна Каренина», «Пиковая дама», «Фауст», дали весьма своеобразную трактовку этим вещам.
Не обошлось и без критики рекламы, набившей оскомину всем, независимо от возраста и социального положения, ставшей мишенью для всех юмористов, КВНщиков и прочих, не упускающих возможности «проехаться» по вставкам, больше всего досаждающих домохозяйкам вклиниванием в телесериалы на самом интересном месте.
«Реклама задолбила телевидение. Она направлена на людей, и можно увидеть, что из себя представляют эти люди. Впечатление, что каждый российский человек с ног до головы в перхоти, с безобразными кариозными зубами, из которых половины нет, ужасным запахом изо рта, неистребимым запахом пота.»
Хоть о политике, практически, речь не шла, в одном из своих рассказов Арканов затронул тему культуры языка: «Чем я только не увлекался в этой жизни! Был период, когда я занялся лингвистикой, стал анализировать, почему руководители нашего государства в течение всей истории не могут говорить грамотно по-русски. Это беда, это катастрофа. Я получал истинное удовольствие, когда изучал речи наших вождей, когда их слушал…
Нынешние руководители тоже не отличаются большой грамотностью. Слов мало, запас небольшой, культурный уровень невысокий. Когда надо что-то объяснить, уже идут в ход руки, ноги.
Он что-то показывает, чертит, объясняет, а потом уже пресс-секретарь переводит все на более грамотный язык. При этом, стараясь быть модными, ухватывает какие-то выражения, какие-то мудреные слова, ни обозначений которых, ни правильного произношения не знает.
Это подало идею написать рассказ о том, как неграмотно говорят люди, при этом стараясь выдать себя за интеллигентов. Но интеллигентом нельзя стать, им надо родиться.»
Что касается обоих авторов, то в этом плане у них все в порядке. Именно присущая им интеллигентность в первую очередь и покоряет зрителей. Судя по откликам как наших гостей, так и публики, солидное турне по многим городам, организованное «Балаганом» Леонида Каневского, себя оправдало.
— Нет плохих зрителей, — сказал, заканчивая нашу беседу, Левон Оганезов. — Есть плохие артисты. А зрители, зрители все равны, хотя у каждого есть свои пристрастия. Как и у исполнителей. Я, например, люблю пожилых интеллигентных женщин. Они видели и театры, и концерты. Они могут отличить плохое от хорошего, халтуру от настоящего. Они – мерило вкуса. Поэтому, выступая, я всегда смотрю на их реакцию. Если она адекватна задуманному — все в порядке.
В этом отношении Израиль — благодать. Кстати, это является и ответом на Ваш вопрос, почему я не остался в Америке. Там нет поля деятельности. В России же и бывших советских регионах, называемых сейчас странами содружества, зритель пока ещё не перевелся.
1998