За многие годы в жизни в Израиле (без малого тридцать лет) я повидала разных экскурсоводов. И хороших, и плохих, и просто замечательных. Но среди них есть (вернее, был) один особенный. Тот, с которого начался в Израиле русскоязычный туризм. Это Марина Фельдман,
Увы, ее уже нет с нами. Она ушла из жизни 26 октября 2001 года. К сожалению, у мня нет ее фотографий. На память остался лишь путеводитель, который она подписала после интервью, что довелось взять у легенды израильского туризма за два года до трагического события. Содержание той беседы привожу ниже.
Отправиться в путешествие с Мариной Фельдман – все равно что выиграть по лотерейному билету. Уникальная эрудиция этой женщины, помноженная на ее экспансивность и обаяние, делают такую поездку незабываемой. Надо уметь так заражать тем, чем «болен» сам, заставлять не только поглощать впечатления, но и, осмысливая увиденное, восторгаться этим вновь и вновь.
Как это бывает обычно при встрече с интересными людьми, захотелось узнать побольше, проследив цепочку причинно-следственных связей, определивших ее нынешний статус.
И вот что оказалась. Когда 22 года назад она после окончания института приехала из Киева, не имея профессии (русская филология была явно не в моде), Судьба, крутанув Колесо Фортуны, о котором поет Айзик Айзенштейн, преподнесла ей первый подарок, приведя на радиостанцию «Голос Израиля».
На вопрос, умеет ли она печатать, Марина храбро ответила «да», не имея ни малейшего представления о том, как это делается. Но в скором времени освоилась и прекрасно справлялась, тыча в машинку двумя пальцами.
Родные и друзья, оставшиеся на доисторической, замирали от восторга, получая письма, в которых новоявленная израильтянка рассказывала о своей деятельности.
Однако, через некоторое время, Марина поняла, что в этой работе ее многое не устраивает. Прежде всего, зарплата, не позволяющая нормально жить, покупать то, что хочется, вовремя оплачивать приходящие счета. Надо было что-то менять. И, проанализировав обстановку, она сделала вывод: лучше всех устраиваются программисты, а потому пошла учиться на компьютерные курсы.
Окончив их, начала работать в Земельном управлении, став наглядным примером удачной абсорбции, того, как человек меняет профессию в соответствии с реальной необходимостью.
Только, если ты в состоянии трезво оценивать себя и свои способности, то, в конце концов, понимаешь, находишься на своем месте или нет. И однажды Марина пришла к выводу: несмотря на приличную работу и хорошую зарплату, — это не ее. Надо было искать для себя что-то другое. Но что?
Ответ пришел не сразу. Поначалу словно снизошло озарение: она стала рисовать, хотя до этого никогда не держала в руках кисти. Предметом заинтересованности стал Иерусалим. Город, вобравший в себя историю всего человечества, пробудил дремавший прежде талант.
Ежедневно на час-полтора после работы она с упоением отдавалась своей страсти, рисуя все подряд. Порой подходили люди. Останавливались, смотрели. Кто-то молчал, кто-то задавал какие-то вопросы…
Но однажды, почувствовав кого-то за спиной, она обернулась и увидела, что к ней подошел сам мэр, легендарный Тедди Коллек. Ему явно импонировало то, что она, недавно приехавшая, рисует его родной город.
Коллек попросил разрешения посмотреть Маринины работы, а после этого предложил помочь в устройстве выставки, на которой было продано 12 картин, что дало возможность целых полгода не работать. После этого и вовсе отпала охота возвращаться к компьютеру. Так созрело решение пойти на курсы экскурсоводов.
Снова крутанулось Колесо, и она, пройдя три тура, попала на собеседование, где услышала:.
— Девочка, а ты хорошо подумала о том, что делаешь?
Марина удивленно посмотрела на даму, задавшую вопрос.
— А в чем дело?
— А в том, что «железный занавес» закрыт, и непонятно, с кем ты собираешься вести беседы. Зачем тебе это?
Наверно, она была права. На дворе стоял 1984 год. Старая алия кончилась, новая не предвиделась. Только сработало чисто еврейское упрямство.
— Чье я трачу время? – спросила она.
— Твое, — услышала в ответ.
— А деньги чьи?
— Твои.
— Я живу в свободном государстве?
— Конечно.
Члены комиссии переглянулись.
— Наше дело предупредить, что работы у тебя не будет. А дальше – как сама знаешь.
На курс было набрано 64 человека – по количеству мест в автобусе. Когда для интереса стали выяснять, на каком языке каждый из слушателей собирается впоследствии вести экскурсии, насчитали 25 вариантов. Из них лишь двое (Марина и еще один парень) – на русском.
Учиться было непросто. Вечерние занятия плюс раз в неделю экскурсии. Возникали проблемы с конспектированием лекций, с иудейской историей, именами и названиями, которые все, прибывшие из других стран знали, так как изучали ТАНАХ в то время, когда мы все дружно зубрили «Апрельские тезисы» и «Три источника, три составные части марксизма».
Но, взявшись за гуж, не говори, что не дюж. Ей очень важно было доказать всем, что не существует трудностей, с которыми нельзя было бы справиться. И, сцепив зубы, Марина восполняла пробелы в своем образовании.
К этому времени в Израиль перебрались и ее родители. Папа, удивив всех, после нескольких месяцев работы сторожем, в 64 года приобрел такси и сел за руль, сделавшись своеобразной достопримечательностью Иерусалима, где молодые коллеги окрестили его Закеном – Стариком.
Так как ежедневно учиться и работать было очень трудно, Марина попросила отца дать ей возможность пару раз в неделю водить его такси. Тот категорически отказал, мотивировав это отсутствием у дочери профессиональных прав. Когда же через полтора месяца она предоставила родителю нужные «корочки», тот сдался. И в 1984 году она впервые выехала на линию.
Девушку-водителя сразу же заметили, сделали любимицей израильской прессы, к которой подключилось телевидение, решившее подготовить программу о женщинах, занимающихся сугубо мужской работой.
Кроме нее героинями стали: девочка-офицер израильской армии, сапер, обучавший ребят обращению с минами, и женщина — строительный подрядчик.
Снимали сначала «на натуре». Ее – в Иерусалиме, девочку – в поле, а каблана – на стройке. И это было весьма занимательно, ибо третья героиня находилась в чисто израильском состоянии, то есть была в очередной раз беременна, и шла, словно Петр Первый на картине В. Серова, где впереди процессии двигался живот, потом она, за ней — рабочие, которым раздавались указания. К моменту студийных съемок их стало четверо, ибо кабланша, разрешившись от бремени, пришла в студию с чадом.
— Эта передача перевернула всю мою жизнь, — говорит Марина. – Почему? Да потому, что один человек, израильтянин, придя домой пообедать, включил телевизор. То, что увидел на экране, так его потрясло, что он отставил тарелку. Три дня ничего не ел. Все искал телефон заинтересовавшей его девушки с длинной толстой косой. А когда разыскал, мы встретились и с тех пор не расстаемся.
Так сложилась ее судьба в личном плане. А в профессиональном? Как хирург помнит свою первую операцию, учитель – первый урок, а журналист – первую статью, она прекрасно, до мельчайших подробностей, сохранила в памяти экскурсионную группу из Чикаго, состоящую из 42-х человек, которую вела, будучи еще слушательницей курсов.
Они словно нашли друг друга: хотевшие узнать все об Израиле и желавшая выложить поскорей свои знания.
Двенадцать дней, состоявших из насыщенных поездок, промчались незаметно. Расставаясь в аэропорту, люди, успевшие привязаться друг к другу, плакали. Она тогда не понимала, что ее первые ласточки уносят на крыльях лайнера не только впечатления, но и рекламу.
Только должно было пройти время, чтобы эта реклама сработала. А пока… Пока, после окончания курса, пытаясь найти работу, Марина обошла без толку все имеющиеся в наличии агентства.
Сидящие там, как правило, молодые женщины встречали ее, выступавшую в роли просительницы, явно недоброжелательно. Марина поняла: надо менять тактику, вести себя более уверенно.
Новый стиль поведения она решила испытать на хозяине маленького бюро старике Хаиме. И между ними состоялся весьма своеобразный диалог.
— Здорово.
— Здорово.
— Будем вместе работать?
— Будем.
— Поставим стол?
— Поставим.
Подписали контракт, поставили стол, на него – телефон. Посетители от этого не появились. Как выполнять договор? И Марина решила убедить своих друзей, под маркой поездки к морю, отправиться с ней на экскурсию.
Поставленную задачу удалось решить не без труда. И вот с полными сумками для пикника автобус двинулся в путь. По дороге она начала рассказывать о тех местах, куда они направлялись. И ее повествование, длившееся около четырех часов, покорило всех настолько, что прибыв к морю, все забыли, зачем ехали изначально.
После этого подобное путешествие было рекомендовано друзьями своим знакомым, теми – своим. Так понемногу стала появляться работа.
Как правило, выходило по одному автобусу в неделю. Но однажды появилась необычная группа. Это были первые гости из СССР, исключительно пожилые женщины, приехавшие навестить своих детей и внуков, которых и не надеялись увидеть. Собственно говоря, так оно и было бы, если бы Горбачев не открыл ворота.
— Бабушки дали мне такое благословение, после которого я имела сначала по два, а потом три-четыре автобуса в неделю. Это произвело на моего мужа такое сильное впечатление, что он, раздобыв где-то портрет Михаила Сергеевича, прибежал в офис для того, чтобы повесить его над моим столом против Бегина, украшавшего стену над рабочим местом Хаима-ликудника.
Она поднимала дело, а дело поднимало ее. Работа завертелась так, что управиться с ней одной не было возможности. Для ведения административных дел пришлось привлечь родителей. А что делать с экскурсиями? На все готовое, отлаженное, разработанное до малейших деталей, брать человека со стороны было боязно. Не долго и потерять марку. Ей помнится, как Михаил Козаков, поездивший с ней по стране, говорил: «Оставьте все, как есть. Как театр одного актера. Не расширяйтесь. Пусть ходят на Вас». Но жизнь распорядилась иначе.
Однажды во время экскурсии, это было в кибуце Кфар-Блюм, к ней обратился один из экскурсантов. Американец. Он сказал: «Мне нравится, как Вы ведете, как представляете Израиль, и у меня к Вам предложение. Приезжайте к нам с циклом лекций. Организационные вопросы беру на себя».
Через некоторое время на мой адрес пришли два билета и приглашение. Мне потом не раз доводилось бывать и США, и в Европе. Но такого приема, такой организации во всех городах, которые проехала от Тихого океана до Атлантического, не видела нигде.
Прошли годы. Начатое с нуля дело разрослось до солидной фирмы, удостоенной премии за лучшую работу в области туризма. Получая ее, Марина не удержалась от соблазна напомнить сидящим за столом о том моменте, когда они скептически отнеслись к ее желанию поступить на курсы, как пророчили провал, неудачу.
Сегодня она иеет колоссальный фронт работ. Кроме непосредственно экскурсий ведет цикл передач на радио «От Метулы до Эйлата», выступает с лекциями, а недавно выпустила прекрасную книгу о нашей стране. К мысли об этом ее подтолкнула одна пожилая туристка, скрупулезно записывавшая все, что говорилось.
Марина решила, что просто обязана дать людям знания, которые передавались из поколения в поколение, а потом на долгие годы было прервано целым рядом обстоятельств. Собранное буквально по крупицам надо было упорядочить, систематизировать и… опубликовать.
Она не только писала текст, но и составляла карты, просчитывая расстояния от пункта до пункта, собирала информацию о городах и достопримечательностях, музеях и режиме их работы. Детально, скрупулезно, уточняла исторические моменты. Для иллюстрации делала зарисовки пером, подбирала гравюры Гюстава Доре к Библии, фотографии Вадима Кантора.
Наконец многолетний труд был окончен. Под руководством мужа, профессионального полиграфиста, книга увидела свет. И держа в руках свое детище в прекрасном издании на мелованной бумаге, Марина говорит: «Только изучив все досконально, промерив все карты ниткой и сделав собственноручные рисунки, я прониклась удивительным чувством: это моя страна!»
1999 — 2019