Как оно было…

Сколько себя помню, столько помню и елки, что, непременно, появлялись в нашем доме в преддверии замечательного праздника.

В моем послевоенном детстве это был скромное деревце, которое покупалось заранее и хранилось до поры, до времени, на улице.  Когда же накануне Нового года его заносили домой, то комната  наполнялась удивительным запахом хвои.

Елку вставляли в отверстие деревянного креста, прикрепляли проволокой к подоконнику, и начиналось священнодействие.

Со шкафа снимались, простоявшие там год, запыленные коробки с игрушками. Вынимались, завернутые в вату, тяжелые матовые шары с незатейливым рисунком, «картонажи» — плоские  раскрашенные фигурки зверей и птиц, ватные куколки, обсыпанные блесками измельченной слюды, стеклянные бусы и, конечно, пика, водружаемая на верхушку.

Много было и самодельных игрушек, что готовились длинными декабрьскими вечерами всей семьей. Оборачивались золотой и серебряной фольгой орехи и спичечные коробки, из ленточек серпантина складывались гармошки, лепились цепи, нанизывались на веревочку флажки…

Крест-основа обкладывалась ватой, посыпанной блестками, а рядом ставился Дед Мороз из папье-маше. (О противопажарной технике никто не задумывался)

А однажды у нас  произошел такой случай. По какой-то причине зеленую красавицу заранее не приобрели, и за ней отправили на Алайский базар папу.. То, что он, не приспособленный к обычной, повседневной жизни, живущий исключительно мыслями о своей работе, принес, привело маму в ужас.

Это была палка с просверленными отверстиями, куда были вставлены еловые ветки. Неудивительно, что, попав в тепло, уже на другой день они стали вываливаться из  гнезд, а иголки — желтеть.

Пришлось выходить из положения. Первые, обмазанные канцелярским клеем, всовывались обратно, вторые красились зеленкой.

Но я отвлеклась. Вернемся в 31 декабря, когда все за час до боя курантов собирались у праздничного стола. Дети, в порядке исключения, не отправлялись спать, а вместо со всеми ждали  наступление полночи. А вот подарки нам под елку не клали. Не знаю, как обстояло дело у других, а в нашей семье это не было приято.

Где-то в конце 50-х появились первые немецкие игрушки. Яркие, легкие, удивительно красивые… Постепенно они заменили рукотворное старье. А под елкой, уже для моих детей, стали появляться подарки.

Со временем потом появились искусственные елки, которые блистали потрясающими игрушками, коллекция которых ежегодно пополнялась.

Приехав в Израиль, мы, к своему удивлению, узнали, что, оказывается, такого праздника, как Новый год, вообще не существует. У 31 декабря имеется  презрительное название Сильвестр, связанное днем рождения не самого популярного и  далеко не самого симпатичного  христианского святого. (Как  я узнала совсем недавно, это понятие привезли сюда в свое время польские евреи).

С тех пор прошло 29 лет, в течение которых выходцам из СССР приходилось долго и нудно доказывать, что Новый год исключительно светский праздник, не имеющий никакого отношения ни к католическому Рождеству, выпадающему на 25 декабря, ни к православному, отмечаемому  7-го января.

 И сегодня во многих городах страны стоят нарядные елки (раньше их можно было увидеть лишь в Нацерете и Нижней Хайфе), устраиваются балы и вечера, премьер-министр поздравляет народ по телевизору, а израильтяне рады появившемуся еще одному празднику, который они называют на свой  лад Новигодом.     

2019

Иллюстрация — открытка работы Елизаветы Скарбовской