Crazy House

Есть в Тель-Авиве необычное здание. Его, прописанного по адресу Яркон, 181, называют Сумасшедшим домом»  (на иврите – «Байт ха-Мишуга», на английском – «Crazy House».) Выделяющееся на фоне стандартных, стоящих вдоль этой улицы, оно вызывает ассоциации с творениями Антонио Гауди, поразившего мир изогнутыми линиями и скульптурными формами, заимствованными у  природы.

Только «Сумасшедший дом» имеет иную основу. В отличие от великого испанца, Лион Гинейба создал своеобразную иллюзию, украсив бетонную коробку декоративными элементами. Более того,  в интервью, данном  Декелю Годовицу, он отрицает влияние Гауди.

 «Не Гауди, а Гимар. Гауди был гением, а у меня, возможно, есть небольшой талант, — скромно говорит он. — Мы не на одном уровне». Он утверждает, что его поразили работы Гектора Гимара, французского архитектора XIX века, создавшего декоративные входы на станциях метро в Париже

Построив этот дом на воображаемой пограничной линии, разделяющий город и море, архитектор решил оформить по-разному внутренний и внешний фасады. Противоположные стороны определил как  «восток и запад, мужское и женское, минеральное и естественное». Поставил дом на столбы, подобные тем, на которые опирались древние святилища, в частности, храм Соломона.

 Он украсил «морскую» сторону желтоватого-песочного цвета узорами и рельефами, применив натуральные материалы. Такие как куркар (особый тип скальной породы), ракушки, песок, дерево и живые растения, образующие, по словам дизайнера, «вертикальный сад». Их корни спрятаны в контейнерах,замаскированных в углублениях, расположенных вдоль пола.

Фасад украшает фреска, изображающая вади, пересекающий пустыню, а на центральной панели ­- рельеф с изображением птиц.

По бокам — резные балконы.

Дверь, ведущая в хозяйскую квартиру на первом этаже.

О своих замыслах, относительно оформления фасада здания, Лион Гинейба говорит: «Фасад здания подобен персидскому ковру, расстеленному в саду, который имитирует рай между фруктовыми деревьями и декоративными деревьями, типичными для Земли Израиля. Мы видим оливковые деревья. дерево, кипарис и инжир «.

« Вид на Тель-Авив раскинулся между ветвями кустов. В этом взгляде я вижу художественную уникальность здания. Это связь между городом и деревней, между чужими верованиями и культурами. между корнями Земли Израиля. И самое главное, — на каждом этаже есть небольшой райский участок его жителей».

Оформление западной стороны связано ассоциативно с морскими волнами, потоками  воды и парусами, надуваемые ветром. В работе использованы такие промышленные материалы как металл и бетон. Но бетон необычный, состоящий из смеси стекловолокна и песка, придающей ему неповторимую текстуру.

Белый цвет обусловлен тем, что другой колер не в состоянии выдержать морского ветра.

Надо сказать, что в дизайне деталей использована математическая теория под названием «фрактал».

Фракта́л (лат. fractus — дроблёный, сломанный, разбитый) — геометрическая фигура, обладающая свойством самоподобия, то есть составленная из нескольких частей, каждая из которых подобна всей фигуре целиком.

Это наблюдается в наружных решетках, в бетонной решетке на лестничной клетке, в перфорированных перилах в задней части здания, украшениях потолка около входа.

Имеются мистические фрагменты, опирающиеся на языческие элементы, изображающие природные циклы в восточных религиях:  день и ночь, смерть и возрождение,  приливы и отливы…

Стоит обратить внимание и на дизайн крыши, где круглые вентиляционные отверстия соответствуют глиняным элементам, характерным для арабских домов. Перила обнесены «парусами», а в юго-западном углу крыши  расположена беседка, напоминающая старый киоск на бульваре Ротшильда.

Оригинальное оформление имеет и внутренний дворик  с ограждающими его кованными решетками.

Освещающая дворик люстра.

Дверь, у входа в дом

Во внутрь нас, естественно, никто не пустил, но согласно сведениям, полученным из интернета, квартиры тоже имеют оригинальную конструкцию. В них — полукруглые ванные комнаты:  кухня, огороженная  барной стойкой в ​​форме квадранта. Не уступают им и  общественные зоны с яркими коврами в коридорах и лифтом, где стены из алюминия отделаны  сусальным золотом.

Интересны резные деревянные фрагменты в лифте, на лестничных клетках и перилах лестниц, рисунки которых индивидуален на каждом этаже. Сам же лифт украшен фресками, покрытыми настоящим золотом в 18 карат. Оно из украшений на потолке включает формулу  «1 = 1 + 1», говорящую о дороговизне проекта.

А теперь поговорим об истории создания этого дома. Инициатором строительства был Исраэль Булг, швейцарский предприниматель, работавший в сфере недвижимости, строивший жилые и офисные здания в Швейцарии. Однажды он решил инвестировать необычное предприятие в Израиле, где в конце 60-х годов ХХ века начался экономический бум.

Булг решил построить что-то необычное, выделяющееся на фоне стандартных тель-авивских ломов типа «баухауз».. Подыскивая подходящий участок, неожиданно познакомился с девушкой, что жила напротив выбранного им места. Того, где в праздник Лаг бв Омер жители района разводили костры.

Девушка по имени Шломит ему очень понравилась, и вопрос о приобретении земли в полдунама был решен в считанные часы.

К слову говоря, она вскоре она стала женой  Булга и, будучи выпускницей текстильного отделения колледжа «Шенкар», взяла на себя роль дизайнера проекта. Ею сделана основная роспись фасада здания,  фрески на лестничной клетке и в квартирах.

Что касается выбора архитектора, то этот вопрос не вызвал у предпринимателя и тени сомнения. К работе над проектом он пригласил нестандартного мастера своего дела Лиона Гинейбу, с которым работал прежде.

Лион Гинейба получил высшее образование в парижской архитектурной школе «Бозар», потом работал в японском университете города Киото. Будучи помощником профессора Масудо, декана архитектурного факультета, изучал национальный вариант обработки древесины у Томикишеро Токорики  По возвращении в Париж продолжил учебу по курсу «Среда и экология» С 1971 года  работал в Женеве, сотрудничая с Булгом. Именно им был спроектирован дом Булга в Женеве — не менее безумный, чем тель-авивский.

Человек  нестандартных взглядов и идей, он так выражает свои взгляды относительно тель-авивской архитектуры: «Я пытался приблизиться к Ближнему Востоку, но он отверг меня. Здесь сухой знак «баухауза». Бездушный, мощный, однородный, чистый, белый.

Я же- человек  эклектичный, и его ненавижу. Для меня архитектура более сложна, нежели несколько простых белых кубов, где нет никакого разнообразия материалов, красок. Да, мне не нравится «баухаус». Ведь я с «Бозара».

А это уже Булг: «Я хотел сделать «швейцарский дом». Такой, как мы строили в Лондоне». В здании должны были находиться швейцарский ресторан, офисы швейцарских компаний, а также музей.

«Я встретился со швейцарским консулом, в помощи которого был заинтересован, но он сказал мне, что  Израиль — это не Европа, а Восток. И эта идея была отклонена.

Тогда девелопер решил строить жилой дом с уникальным дизайном, где квартиры арендовали бы художники, а потому в каждой из них планировалось наличие студии..

В 1970 году архитектурный план и модель были представлены тель-авивскому муниципалитету, который  отклонил проект. В итоге  потребовалось семь лет для того, чтобы получить разрешение. За этот период были заменены четыре городских инженера.

Наконец, согласно утвержденному муниципалитетом проекту, здание на колоннах должно было включать четыре этажа. Только  Булг сумел «обмануть» власти. Каждый из четырех этажей был построен в двух уровнях. И с добавлением трех подземных этажей их получилось всего 13.  

В доме разместилось 10 квартир разных размеров по площади ( внизу — дуплексы, на последнем этаже – триплексы). Огромный пентхаус с  крытым бассейном.

«Строительство дома было большой войной», -вспоминает Шломит Булг.  — В Израиле мало внимания уделяется особым зданиям. Непринятие различий существует и здесь, в архитектуре. Но нашлись люди, которые купили квартиры в доме из-за планировки,, качества строительства и внешнего вида».

Квартира же Булгов, расположенная в цокольном этаже, единственная из всх не имеет вида на марину.

Строительство началось в июне 1982 года, в первый день Первой ливанской войны, и было завершено примерно через три года.

Но городским властям этот дом стал костью в горле. Последовали бесконечные проверки разных служб. В частности, представителей пожарной охраны, которые заявили, что лестничная клетка, украшенная фресками, опасна из-за того, что  картины могут поставить под угрозу тех, кто спускается по лестнице в экстренной ситуации

Они думали, что фрески сделаны из гипсокартона. Но архитектор развеял их сомнения. Он дал пожарникам большой молоток и предложил снести украшения. Ударив несколько раз, инспекторы поняли что это бетон, и прекратили морочить голову.

Когда дом был полностью готов и предстал перед судом зрителей, жители Тель-Авива не приняли новостройку, а все газеты заполнили резкие отрицательные отзывы.

Люди, считая, что здание портит облик города, назвали его «Сумасшедшим домом». Хозяин согласился с таким названием, и страсти постепенно утихли.

Прошло время, все расставив на свои места. В какой-то момент к Булгу обратился мэр города Шломо Лахат. «Он пришел в гости и попросил меня построить еще одно подобное здание. Я сказал ему, что дом сумасшедший, и что, возможно, я тоже сумасшедший, но я не глуп», — рассказывает Израэль, — Я  отверг это предложение, потому что за  время и приложенные усилия для строительства одного  дома в Тель-Авиве, я могу построить 10 в Швейцарии».

Сегодня, подходя к Сумасшедшему дому,  на противоположной стороне улицы можно увидеть не менее экстравагантную скамейку с загадочной дамой, задумчиво глядящей в сторону моря.

Р.S. Об уникальности этого дома говорит тот факт, миниатюрный вариант его сначала появился в знаменитом  амстердамском Мадуродаме. А потом в Мини-Израиле.

Написано по следам экскурсии с Инной Чернявской

Использованный материал

מיכאל יעקובסון: הבית המשוגע מבחוץ ומבפנים: הצצה נדירה לדירת הגן המהפנטת

הבית המשוגע — ויקיפדיה