История длиною в жизнь

Всем хорошо известны логотипы ряда популярных торговых сетей. Но мало кому знакомо имя Иосифа Бау, человека, придумавшего эти оригинальные рисунки. Впрочем, в его биографии создание подобной  символики —  не самый главный момент. Ведь вся его жизнь и деятельность  может стать сюжетом  солидного романа.

Родившись 3 июня 1920 года в Кракове, в ассимилированной еврейской семье Абрахама и Цили Бау,  Иосиф после окончания светской школы поступил в Школу изящных искусств. И случилось так, что на первом курсе он взял себе факультатив по каллиграфии, где  оказался единственным, но столь талантливым учеником, что преподаватель с удовольствием занимался с ним и предложил продолжить обучение  на следующий год.  Только этому не было  суждено осуществиться. Помешала война.

Впрочем, и полученных навыков оказалось вполне достаточно для того, чтобы изящный  шрифт (Иосиф, занимаясь каллиграфией,  и понятия не имел, что Гитлер сделал готику знаковой для нацистов) сыграл немалую роль в его дальнейшей судьбе.

Через три месяца после того, как 1 сентября германские войска вторглись в Польшу, губернатор Краковского дистрикта издал указ о запрещении обучения евреев в государственных учебных заведениях, и Иосиф был исключен из университета. Так как он жил с братом Марселем в краковском районе Ольша, то избежал выселения в гетто. Но весной 1941 года  нелегально проник туда для того, чтобы быть рядом с семьей. В своей квартире решил создать мастерскую. Над  входом  в дом №1 на  площади Згоды, прикрепил вывеску «Графика», написанную готическими буквами.

Наутро его вызвали в полицию, выдали набор инструментов и определили рабочую нишу. Отныне он должен был делать надписи на ящиках, отправлявшихся в Германию. Что в них было – можно лишь догадываться. Но Иосеф добросовестно выводил днем «Nicht stürzen», а ночами подделывал документы — паспорта для евреев похожих на славян. Покинув гетто, те могли  «раствориться» в толпе.  Кстати, и сам он, имея внешность неопределенной национальности,  тоже имел возможность  исчезнуть. Но совесть не позволяла оставить родных. Кроме того. Бау  видел свою миссию в помощи другим. И  более четырехсот евреев, несомненно,  впоследствии вспоминали его с огромной благодарностью.

В марте 1943 года нацисты под командованием унтерштурмфюрера СС Амона Гета провели «окончательную ликвидацию гетто», и 8.000 трудоспособных людей, среди которых был и Иосеф,  переселили в принудительный трудовой лагерь. расположенный в Плашове, комендантом которого стал этот изверг, расстрелявший в ходе переселения около двух тысяч человек.

Новый объект за колючей проволокой был создан всего за один месяц на месте еврейского кладбища, находящегося на окраине города. Осквернив ряд могил, нацисты поставили прямо на них казармы и бараки. Истинное назначение места скрывала табличка с надписью «Трудовой лагерь». В перспективе же  «Плашов» должен был стать лагерем смерти.

Для начала надо было создать инфраструктуру. А потому, прежде всего, требовалось вычертить  план местности со всеми имеющимися постройками. И вот тут-то пригодились графические способности Бау. Кстати,  благодаря именно этим чертежам, сохранились сведения об  объекте, стертом после окончания войны с лица земли.

Жизнь в лагере, естественно, была не сладкой. Но впоследствии Иосеф неоднократно повторял,  что ничуть не жалеет о том времени, ибо именно там он встретил любовь всей своей жизни. А дело было так.

В процессе работы графику приходилось делать копии-синьки на светочувствительной бумаге методом  цианотипии с помощью солнца. И однажды, когда требовалось срочно предоставить  начальству копию одного из чертежей, он вышел на улицу. Но, как назло, солнце на затянутом тучами небе появляться не собиралось.

Невыполнение задания сулило смерть, а потому он поворачивал рамку и так, и эдак, стараясь уловить, пробивающийся через облака золотой лучик. Все было тщетно. И вдруг сзади прозвучал  голос. Кто-то спросил: «Что это ты делаешь?»

«Ищу солнце»,  — ответил  Иосеф  и, обернувшись, увидел девушку удивительной красоты, которую не могла испортить даже бесформенная лагерная роба. В ответ рассыпался  смех. Звонкий, как колокольчик. Как оказалось потом,  Ривка Таненбаум, а именно так звали незнакомку, рассмеялась впервые с момента попадания в лагерь.

«Тебе придется  заменить светило» — пошутил молодой человек и направил  на нее рамку. Хотите  — верьте, хотите – нет, но произошло чудо. Бумага засветилась, парень был спасен. И с того момента в его душе разлился необыкновенный свет. Молодой человек влюбился.

Решив поухаживать за девушкой, собрал цветы и хотел подарить их своей избраннице,    подкараулив женскую колонну, когда та, возвращаясь с работы, пересекала мужскую территорию. Но, друзья, увидев это, отобрали букет, отговорив от явного безумия.

Впрочем, и без этого ему удалось добиться расположения Ривки. Через  какое-то время состоялось  их тайное бракосочетание,  нашедшее  отражение в  знаменитом фильме Стивена Спилберга «Список Шиндлера».

Только кинематографическая версия далека от действительности. Не было ни хупы под кружевным балдахином, ни накидки, заменяющей вуаль невесты. Было лишь благословение новобрачных, которое произнесла вместо раввина мать Иосефа в женском бараке, куда он прокрался вечером 13 февраля 1944 года, повязав на голову кусок ткани и примкнув к женской колонне.

Единственным свадебным атрибутом стало кольцо, которое жених вручил своей невесте со словами «Этим кольцом ты посвящаешься мне в жены по закону Моисея и Израиля». Чтобы сделать его, он собирал  в течение недели  свои пайки хлеба, а потом  выменял их  на серебряную ложечку, из которой  ювелир  отлил незатейливые украшения.

Бау остался ночевать в бараке, где для новобрачных освободили верхние нары. Но в тот день, как назло, свет продолжал гореть и после отбоя. Оказалось, что немцы решили поискать в женском бараке периодически наведывавшихся туда мужчин. И, действительно, нашли двоих, которых и  расстреляли на месте. Иосефу же удалось схорониться. Затаив дыхание, он пролежал все время обыска поперек койки, покрытой лохмотьями, под женскими телами.

Повезло ему и тогда, когда возвращаясь к утренней поверке на мужскую половину, не найдя дырки в электрическом заборе (ворота, естественно, были заперты), решил броситься на проволоку, считая, что лучше погибнуть так, нежели от пули. Какое счастье, что забор оказался практически обесточенным. Вспоминая впоследствии о легком покалывании и порванных штанах, он шутил «Если бы меня ударило током и я погиб, утром все мужчины завидовали бы мне, увидев, как я повис на заборе с женской стороны».

Весной 1944 года, готовясь к наступлению советских войск, нацисты начали уничтожать тела погибших и расстрелянных в Плашове, что были похоронены в общих могилах возле него. Живых же стали переправлять в другие места. Женщин – в Аушвиц, мужчин, в том числе Иосефа, – в Гросс-Розен, откуда его вытащил  Оскар Шиндлер, организовавший в Брюнлице лагерь, заключенные которого работали на его заводе.

Поистине титанические усилия этого промышленника по спасению евреев нашли отражение в книге Томаса Кенэлли «Список Шиндлера» и одноимённом фильме Стивена Спилберга.  Как стало известно после войны, Оскар Шиндлер спас от смерти в газовых камерах больше людей, чем кто-либо за всю историю Второй мировой.

Бау вспоминал,  как его, в составе 700 человек, после мытья под холодным душем и бритья, облачили в сабо, рубашку, брюки и зеленый берет. После беспокойной ночи, проведенной  в крохотном тесном помещении, погрузили  в вагон для перевозки  крупного рогатого скота. Через сутки все оказались в Брюнлице.

Прошло две недели. Шиндлер неожиданно вызвал к себе Иосефа и отдал  его личные вещи, оставленные в Гросс-Розене. Среди них был дневник и миниатюрный, размером с ладонь, иллюстрированный автором  поэтический сборник, включавший стихи, написанные в период 1943-44 г.г.

И здесь уместно сказать несколько слов о неординарном человеке, образ которого сильно романтизирован в фильме. Реальный Шиндлер был иным. Человеком сложным, не лишенным недостатков и пороков. Только какое это имеет значение, когда говорится о добре,  сделанном им евреям, о душах, которых он спас, нередко рискуя не только своим положением и состоянием, но и жизнью.

Офицер рейха, обманом и подкупом, он заставил нацистов согласиться на создание сначала  фабрики эмалированных кастрюль в Плашове, а затем боеприпасов в Брунлице, на которых работали узники концлагерей. И это, несомненно, достойно поклонения.

Этот человек, удостоенный звания Праведника мира, согласно собственному завещанию,  похоронен, на Сионской горе, по которой в последних кадрах фильма Спилберга, поднимаются спасенные им люди. На экране высвечиваются имена тех, кто кладет на мраморную плиту традиционные камушки. Среди них и постаревшая чета Бау. Согласно показаниям супруги Шиндлера, Эмилии, они с мужем спасли от смерти 1200 человек. Благодарные же потомки уцелевших, что именуют себя «евреями Шиндлеров», называют иную цифру – 6000.

Но вернемся к герою нашего повествования. Он пробыл в Брюнлице. до момента освобождения  в мае 1945 года. И только после войны, совершенно случайно узнал, что попал в «Список Шиндлера» благодаря своей жене, которая, делая маникюр и педикюр коменданту лагеря, услышала о мифическом документе, в который была внесена. Не заботясь о себе, с колоссальным трудом, сумела заменить свое имя  на имя мужа. Сама же попала в Аушвиц, где три раза направлялась в газовую камеру, и чудом избегла смерти. Наверно, потому, что Судьба им явно благоволила для того, чтобы после окончания войны свести вместе. Как это произошло — особая история.

Ривка с группой  узниц, обретя свободу, отправилась на родину, в Краков. Женщины двинулись в путь на подводе. По дороге произошла авария, в результате которой они пострадали и попали в госпиталь, находившийся в небольшом городке. Иосеф же, разузнав, что любимая  находится во Фрейдентале, прямо из Брюнлица отправился прямо туда. Но случилось так, что заснув, пропустил нужную станцию, а затем опоздал на обратный поезд. И это тоже было очередным чудом, ибо состав, на котором он собирался ехать, рухнул вниз из-за обрушения железнодорожного моста.

Решив ехать автобусом, он в ожидании транспорта слонялся по платформе, где патруль принял человека, одетого в арестантскую робу, за немецкого военнопленного и доставил в полицейский участок, Там Бау рассказал о своей проблеме и неожиданно услышал, что в местном госпитале разместили раненых женщин. Он отправился туда и, приблизившись к окнам больницы, просвистел мелодию, состоящую из нескольких нот. Это был  его позывной  для жены, изобретенный  еще в лагере. И… не поверил своим ушам.  Из раскрытого окна послышались ответные звуки.

Итак, они встретились, вернулись в Краков, где состоялась уже настоящая свадьба. Родных на ней не было, потому что Ривка стала сиротой еще до войны, отец Иосефа погиб в гетто, а мать и брат в Плашове. Забегая вперед, скажем, что события тех дней напомнили о себе в 1991 году, когда  Иосеф был приглашен как свидетель в австрийский суд, где проходил процесс по делу   гитлеровского приспешника по фамилии Грюн. На его совести были убийства и пытки тысячи жертв. В том числе и отца Бау. Эта поездка кончилась драматично. От нервного перенапряжения  Иосеф заболел так сильно, что провел в венской клинике целый месяц.

Но вернемся к событиям послевоенных лет. Для того чтобы сохранить память о первой, лагерной, «церемонии», жених сделал дубликат фотографии, на котором «облачил» фигуры в полосатые одежды.

В то время молодая чета жила на съемной квартире, потому что их жилье не сохранилось. Но в какой-то момент хозяйка выгнал их на улицу, несмотря на то, что Ривка была на последнем месяце беременности. Ничего не оставалось делать,  как искать приют в брошенном замке на горе. Там-то и родилась их старшая дочь Адас.

А дальше дело было так. Они закончили начатое до войны образование. Она стала косметологом, он – графиком. Иосиф еще во время учебы начал работать иллюстратором в таких периодических изданиях как «Przekrój», «Żołnierz Polski» и «Szpilki». В 1948 году опубликовал свои первые стихи на польском языке в издании «Echo Krakowa».

В 1950 году семья Бау репатриировалась в Израиль. Поначалу было совсем непросто. Они с трудом привыкали к новому месту, непривычной пище, непонятному языку. Но были бесконечно рады тому, что черные лагерные дни и испытания, выпавшие  на их долю, – позади. Правда, чета Бау считала, что все, что с ними произошло, лишь закалило, зарядило  бодростью на всю оставшуюся жизнь. А потому их дом всегда был наполнен любовью, юмором и радостью. Каждое утро глава семейства придумывал новую шутку, которую проверял на домашних, число которых увеличилось. Уже здесь родилась его вторая дочь — Цила.

С юмором подошел он и к изучению иврита. Человек неординарного ума, в каждом из слов он видел скрытый смысл, подтекст, и создал «иврит в картинках» — графическую серию с каламбурными надписями, обыгрывающими  тонкости этого языка.

В сборнике, названном «Бритмилой», каждая из страничек заслуживает особого внимания. Как, например,  та, где  женщина красит губы помадой, похожей на патрон. Так автор показывает,  что слова поцелуй» и «оружие» отличаются одной буквой. Поначалу  Иосеф  работал художником в хайфском  институте «Брандвайн»,  а  в  1956 году основал собственную студию в Тель-Авиве.

Еще в школьные годы он интересовался техникой, а потому сумел   своими руками  собрать  из  разрозненных деталей кинокамеру, которая работала от движка швейной машины. Укрепленная  на найденном на свалке штативе от рентгеновского аппарата, она стала тем прибором, с помощью которого создавались анимационные фильмы. Это сооружение и сегодня можно увидеть в бережно хранимой его дочерями небольшой мастерской, находящейся  в доме,  расположенном недалеко от «Габимы».

Здесь стоит и легендарный стол, который был подарен ему, ставшему студентом краковского университета, родителями. Он, сохранившийся в гетто, совершенно случайно был найден после войны на улице и привезен в Израиль. За ним мастер работал до конца жизни. Фотографировал,  рисовал картины и плакаты.

И не только их. Как узнали сравнительно недавно его дочери, их отец был главным графиком Мосада, делавшим документы для разведчиков столь мастерски, что никто не мог отличить их от настоящих. Его руками были изготовлены десятки иностранных паспортов и других документов для разных людей. В том числе и для легендарного разведчика  Эли Коэна.

И это была одной из причин, по которой он не спешил подписывать свои работы. Когда Ривка настояла на том,  чтобы вещи, выходившие из его рук, не были безымянными, появился  уникальный логотип, секрет которого знали только они вдвоем. Стоило знак, напоминавший  уточку,  доллар или символ секса,  перевернуть  на бок, как  читалась  фамилия автора на иврите.

Сделав в стене окно для проектора,  Иосеф превратил свою  рабочую комнату в кинозал самого  маленького кинотеатра в мире. Признанный таковым специальной комиссией, он должен был попасть в Книгу рекордов Гиннеса, но не был зарегистрирован по причине нехватки денег. Сумма в 9 000. 000 долларов оказалась  для этой семьи неподъемной.

По словам друзей Бау, не было таких вещей, которых не мог бы сделать этот человек, стоявший  у истоков израильской анимации и предложивший новую технику, упрощавшую работу над мультипликационным фильмом, когда  все рисунки  делались вручную и занимали много времени.

Кроме мультипликационных лент, за которые его назвали израильским Диснеем, художник  делал короткометражки, рекламные ролики для телевидения, изобрел шрифт для титров израильских фильмов,  вышедших в прокат  в 60-е — 70-е годы XX столетия.

Его перу принадлежат так же интересные книги. В частности,  удивительная мемуарная вещь «Дорогой Бог, вы никогда не голодали?», увидевшая свет в 1997 году. Она, проиллюстрированная  картинками, нарисованными во время войны, и рассказывающая о чуде выживания в концлагере, была номинирована на премию Израиля.

После того, как Бау, пережив на несколько лет жену, умер в 2002 году, дочери превратили его  мастерскую на улице Бердичевски, в музей. Сегодня это раритетное место, находится, увы,  на грани закрытия, ибо хозяин дома, в котором экспозиция размещаетсяв одной из квартир, хочет продать строение для реконструкции. Ведь земля в центре Тель-Авива стоит баснословно дорого.

2016

При написании статьи использованы материалы и фотографии, полученные в ходе экскурсии с Инной Чернявской и беседы с  дочерью Бау — Адасой

Если вы нашли ошибку, пожалуйста, выделите фрагмент текста и нажмите Ctrl+Enter.

Добавить комментарий

Ваш адрес email не будет опубликован. Обязательные поля помечены *

Сообщить об опечатке

Текст, который будет отправлен нашим редакторам: