Когда звучит в эфире песня «На крышах Тель-Авива», то мысли невольно уводят в январь 1991 года, когда мы, новые репатрианты, прибывшие в страну несколькими месяцами раньше, оказались невольными «участниками» войны в Персидском заливе.
Неистовый вой сирен…Гнетущее ожидание отбоя… Съемная квартира с обклеенными липкой лентой окнами и дверями… Противогазы, натягиваемые на голову всеми членами семьи в любое время суток при объявлении тревоги, ибо шла речь о возможности химической атаки, которой грозил Израилю Садам Хусейн. Не обходилось и без курьезов, о которых прекрасно рассказал Ал. Каневский в «Первой тревоге», опубликованной в русскоязычной газете «Бег времени».
Кстати, о противогазах. Их, уложенных в небольших коробочки на ремне, выходя из дома, брал с собой и стар, и млад. Мальчишки и девчонки обклеивали их веселыми картинками, а предприимчивые торговцы уже через несколько дней стали предлагать художественно оформленные ящички-чехлы, охотно приобретаемые модницами.
Надо сказать, что, в сложившейся ситуации, люди относились к друг другу исключительно бережно и внимательно. Примером тому случай, который произошел со мной. Однажды (дело было под вечер) я возвращалась домой от родителей. Находясь примерно в квартале от дома, услышала вой сирены и, согласно инструкции министерства обороны, забежала в ближайший подъезд и заколотила в первую попавшуюся дверь. Меня впустили. Без вопросов и объяснений посадили в загерметизированную комнату, где я пробыла до отбоя.
Как уже говорилось, встречались и казусы. Так, наша соседка по площадке зачем-то намочила тряпку едкой «Экономикой» и положила перед входом в квартиру. Представляете, что произошло бы в критический момент?
Именно в тот период по радио часто звучала песня «На крышах Тель-Авива», города, всегда отличавшегося от других. Там молодежь во время налетов не пряталась, а считала, что «очень круто» забраться на крышу и наблюдать как американские ракеты, выпускаемые передвижной установкой «Petriot», сбивают саддамовские «Скады».
Несмотря на то, что романтическая песня «На крышах Тель-Авива» («אל גגות תל אביב») была написана несколькими годами раньше и за несколько месяцев до войны вошла в успешный дебютный альбом певицы «Пирушка в дворцовом подземелье« (מסיבה במרטף הארמון), она, волей случая, стала ассоциативным компонентом того тревожного времени. А Алона Даниэль, которую называли Яффой Яркони электронного поколения, завоевала исключительную популярность.
Спрашивается, о чем эта песня, тревожащая душу? О большом городе, где, несмотря на множество людей, можно чувствовать себя очень одиноким, особенно после разрыва отношений; о девушке, мечтающей об их возобновлении и боящейся этого, страдающей от того, что не может разделить счастье пары, силуэт которой видит в обрамлении окна на фоне белой занавески
Ищи меня повсюду, ищи меня в ночи, Могу я быть и дома, могу быть и вдали… Уж осень говорит: «Прощай», Не упусти удобный случай Коль не найдешь меня сейчас Тебя же это будет мучить Тель-Авив – крыши в ряд. Что-то там случилось ночью И я прячусь, дрожа и горя огнем Если ты не прийдешь, разорвется сердце в клочья, Не сольемся с тобой словно двое за окном… Ищи меня скорее, пока над миром ночь Мне холодно, мне жарко Терпеть уже невмочь… Уж осень говорит: «Прощай», Не упусти удобный случай Коль не найдешь меня сейчас Тебя же это будет тебя мучить Тель-Авив – крыши в ряд. Что-то там случилось ночью Я все прячусь, дрожа и горя огнем, Рядом кто-то со мной видит тоже все воочию. Силуэты вдали за большим окном |
חפש אותי הלילה במקומות סגורים חפש אותי בבית ובבתי זריםאומנם עכשיו זה סוף הסתיו עיתוי נכון ולא איחרת אם לא תמצא אותי עכשיו לא תקבל אותי אחר כךעל גגות תל אביב משהו קורה הלילה לא מחום לא מקור התחבאתי כאן על גגות תל אביב מישהו רואה הלילה צלליות שנעות על וילון לבןחפש אותי הלילה מחר זה מאוחר עכשיו זה חם עכשיו זה קר אף פעם לא נגמראומנם עכשיו זה סוף הסתיו עיתוי נכון ולא איחרת אם לא תמצא אותי עכשיו לא תקבל אותי אחר כךעל גגות תל אביב משהו קורה הלילה לא מחום לא מקור התחבאתי כאן על גגות תל אביב מישהו רואה הלילה צלליות שנעות על וילון לבן |
Послушать эту песню можно здесь
Alona Daniel — Al Gagot Tel-Aviv.
P.S. Перевод мой. Насколько получился удачным — не знаю. Могу лишь сказать, что очень старалась сохранить и сюжет, и ритм, и настроение…