Есть в долине Хула поселок Йесуд-ха-Маала. Возникший в 1882 году, он стал первым в долине, вторым в регионе после галилейской Рош-Пины. Основали его евреи из Польши, которые приехали в Эрец Исраэль с мечтой о том, что будут жить на земле, которую станут обрабатывать собственными руками. Этот мошав существует и сегодня. А его изюминка — Музей-усадьба Дубровиных.
Именно здесь в итоге обосновалась семья зажиточного российского крестьянина Дубровина, который в в 1903 году в возрасте 72-лет вместе с членами своей семьи, совершив гиюр и продав за хорошие деньги хозяйство, отправился в Одессу, откуда морем приплыл в Яффо.
Среди вещей, что эти люди везли с собой, был свиток Торы, который сегодня хранится в синагоге Йесуд- ха-Маалы.
Сначала жили в Хедере, затем поселились в небольшой сельскохозяйственной колонии возле Явниэля, где погибли их младший сын и двое внуков. А потом, по предложению Хаима Клаверского-Маргалита, представителя фонда Ротшильда в Галилее и Палестинского Колониального общества, Дубровины перебрались в долину Хула. Поселились недалеко от Йесуд Ха-Маалы.
И в 1890-м году было официально объявлено о превращении Йесуд ха-Маалы в перспективный еврейский ишув, где стали появляться капитальные дома с черепичными крышами, часть которых дожила до наших дней.
Дубровину предложили бесплатный участок земли площадью 65 гектаров. Однако Йоав отверг это, сказав: «Крестьяне в России говорили, что у того, кто получает свой надел бесплатно, ветер заберет то, за что не заплачено».
Приобретя за свои кровные землю, он в 1909 году вместе с четырьмя сыновьями построил дом
Он создал ферму, которая, благодаря имевшимся у них навыкам ведения сельского хозяйства, трудолюбию и упорству, вскоре стала давать хорошую прибыль.
Новые хозяева участка отремонтировали и углубили старый колодец, добрались до грунтовых вод, смонтировали специальное устройство, приводимое в движение ветром.
Схема была такова. Ведро, прикрепленное к цепи, заполнялось водой, поднималось наверх и выливалась в воронку. Оттуда вода текла по трубе в бассейн, а из него по каналам в разбитые рядом с домом фруктовый сад и огород.
Только в долине Хула, окруженной со всех сторон горами, ветер дул редко, а потому вода не поднималась. Пришлось ветряки демонтировать, заменить лестницей, по которой поднимался бык, приводя в движение систему зубчатых колес, соединенную посредством цепи с ведром достававшем воду из колодца.
В ведении хозяйства помогало и оборудование, привезенное из России.
Гостиная
Детская
Одна из спален
Подсобное помещение
Кухня
Рабочий сарай
Каждое утро мужская часть Дубровиных (отец с четырьмя сыновьями) отправлялась в поле, где перед началом работы Йоав разводил руки в стороны и благодарил Господа за то, что он дал ему возможность крестьянствовать на благословенной земле.
Весы
Сельскохозяйственное орудие труда
Добротное хозяйство процветало. Применение севооборота давало высокие урожаи зерновых, а правильный уход за птицей скотом — прекрасный приплод и замечательных, порой просто уникальных особей. Так, на сельскохозяйственной выставке, проводившейся в 1922 году в поселении Рош-Пина, Дубровин получил медаль как владелец самого упитанного быка в Галилее, вес которого установить не удалось потому, что под его тяжестью весы сломались.
Произвели впечатление и привезенные им в 1927 году в Акко (для этого пришлось ехать почти три дня на двухколесной телеге, запряженной конем) зерна хумуса размером с голубиные яйца. А на выставке, организованной британским наместником, фельдмаршалом лордом Плумером, Йоав получил почетную грамоту, обойдя тех, кто представил гигантские тыквы и арбузы, огромные табачные листья, самые большие бутоны цикламенов.
Все получалось у этого человека на земле, которую он очень любил и каждый день начинал с чтения молитвенника «Скрипка Сиона», где ивритский текст был напечатан кириллицей.
В течение трех лет все шло прекрасно. Несмотря на то, что в доме звучала русская речь, молодежь изучала иврит, чем радовала старика, говорившего: «У меня одно утешение в мире, что молодые, приехавшие в Эрец-Исраэль и родившиеся здесь, говорят на иврите».
По субботам отец с сыновьями шли в синагогу. И уважаемый Йоав наряду с поселенцами выходил читать Тору.
«Крепко сложенные. ловко сшитые» люди вызывали уважение у жителей Йесуда, которые вспоминают о том, что самый младший из семьи — Эфраим, считался самым сильным человеком в Галилее. Когда он пел русские песни, их слышал весь ишув.
А в праздничные дни поселенцы с удовольствием посещали дом Дубровиных, где все вместе пели, под дирижерскую палочку запевалы Якова.
Все портила проклятая малярия, которую несли комары, кишевшие в стоячих гнилых болотах долины Хулы. Она не давала спокойно жить многим. В том числе и этой семье. Болели все. Один за другим. Существует даже местная легенда, рассказывающая о том, что в хозяйстве имелась специальная лошадь, которая была готова в любой момент ехать за врачом. Она так хорошо знала дорогу, что при попытке направить ее в другую сторону, сопротивлялась и непременно приводила к дому доктора.
К сожалению, лечение далеко не всегда было эффективным. И один за другим уходили из жизни члены многочисленной семьи. Первым покинул этот бренный мир двадцатипятилетний Яков, оставив беременную жену и дочь. То же самое произошло и еще с одним сыном.
Евреи-соседи сочувственно отнеслись к горю старика и приехали к нему выразить соболезнование. Но услышали следующее: «Не плачьте по мертвым и не сомневайтесь в мудрости Того, чьё имя да будет благословенно. Что же касается имущества, то не за этим я приехал в Эрец-Исраэль. Что до хозяйства, то вы знаете, не за богатством приехал я в Землю Израиля. Не навечно пришли чёрные дни. Даже в годину несчастья вы ни разу не слышали, чтобы мы помышляли покинуть эту страну Сыновья, вы верны мне. Вы будете жить долго и увидите счастье. Этого желает Всевышний».
Но через некоторое время Дубровин все-таки решили покинуть это место с целью спасти своих внуков. Оставив усадьбу на попечение старшего сына, одинокого Ицхака, 94-летний Иоав вместе женой Рахелью, младшим сыном Эфраимом, женатым на Эстер, их детьми Яковом и Рут решил перебраться в поселение Рош-Пина.
И вот настал день, когда надо было распрощаться с насиженным местом. Погрузив в телегу скарб, старик отправился попрощаться с теми, кто прожил с ним бок о бок столько лет.
Был исход субботы, и все евреи Йесуд ха-Маалы находились в синагоге, где шел урок Талмуда. Один из находившихся там, впоследствии рассказывал следующее: «Через час после того, как председатель общины начал проводить урок, ребенок вошел в помещение и сказал: «На улице мул с телегой и старый субботник с белой бородой».
Все вышли за председателем, увидели Дубровина, держащего в руках вожжи. Рядом сидела его жена, а сзади – сын, невестка, внуки.
Председатель общины взялся за вожжи и попросил старика зайти в синагогу. А потом, вызвав его на биму, открыл дверцу Арон Кодеша и, вынув оттуда свиток Торы, сказал: «Йоав, скажи нам правду здесь, в синагоге возле свитка Торы. Ты не жалеешь о том, что совершил гиюр, уехал из Астрахани и стал еврейским крестьянином в Эрец-Исраэль? Ты построил усадьбу в Галилее и похоронил близких, а сейчас субботним вечером с мулом, телегой и небольшим количеством вещей переезжаешь в Рош-Пину.»
Ответа не последовало. Тогда к нему подошел гостивший в поселении Давид Шув, основатель Рош-Пины, и протянув лист бумаги, попросил написать несколько слов.
И на лист легли ивритские слова, написанные кириллицей: «Братья-крестьяне, люди Йесодки, у меня есть одно утешение в этом мире, что эти дети, мои внуки Яков и Рут, будут уметь читать Танах на иврите. Вы знаете, что я приехал в Святую землю не за богатством, а из любви к Творцу»
.Все в синагоге замолчали. Дубровин вышел, сел в телегу, взял вожжи, лошадь тронулась и взяла курс на Рош-Пину.
На новом месте этот несгибаемый человек заложил новое хозяйство, в котором были куры, гуси, козы, стадо овец и три коровы. Имелся сад и огород… Но и здесь его семью продолжали преследовать несчастья.
От укуса ядовитой мухи погиб младший сын Эфраим, а через три месяца родами умерла сноха. На руках стариков осталось двое внуков, за которыми после ухода через пять лет из жизни жены, продолжал ухаживать столетний Йоав.
Он скончался в возрасте 104-х лет и был похоронен на старом кладбище Рош–Пины, где под стройным кипарисом можно увидеть скромное надгробье с лаконичной эпитафией: «Здесь покоится праведный прозелит Йоав, глава семьи Дубровиных. Родился 12 октября 1831 года. Умер 15 февраля 1935 года. Да упокоится душа его в мире вечности».
Что касается его сына Ицхака, то он до 1968 года продолжал жить в старой усадьбе, ибо считал, что «из Йесодки не уезжают». Так продолжалось до тех пор, пока ему не исполнилось 92 года.
Он уже не мог не только вести хозяйство, но и ухаживать за собой. Пришлось перебраться в дом престарелых в Гедере. Усадьба со всеми угодьями, согласно завещанию, перешла Национальному земельному фонду государства Израиль.
В 1982 году поместье Дубровиных было превращено в музей, где центральным объектом является особняк со всеми подсобными помещениями. Его экспозиция рассказывает историю жизни этой удивительной семьи и знакомит с бытом тех далеких времен.
После превращения усадьбы в музей здесь появились интересные вывески
К счастью, некогда могучее дерево, не погибло. Оно дало поросль. И сегодня потомки Дубровиных живут в разных городах страны.
И вот такой интересный факт. Слова популярной в 30-е годы ХХ века песни «Ракефет» поэт Левин Кипнис посвятил одной из внучек Йоава Дубровина — Бат Шеве, которая прожила долгую, счастливую жизнь и умерла своей смертью в 1997 году в возрасте 92-х лет. Эту песню можно послушать в исполнении известных израильских певиц Эстер Офарим или Хавы Альберштейн
Написано последам экскурсии с Инной Чернявской
Более подробную историю этого места можно найти по ссылке Русский сионист